ЧАСТЬ 5.

Борьба за иннициативу.

К середине декабря, наконец, начали прибывать обещанные Москвой подкрепления. Уже 19 декабря в Кеми разгрузился 346-й запасной стрелковый полк в составе пяти маршевых батальонов по 840 человек в каждом (всего в полку было 4470 человек). Полк имел на вооружении 3500 винтовок, 170 ручных и 75 станковых пулеметов и даже 45-мм противотанковые пушки. Из состава полка 80 командиров и 1200 красноармейцев уже 20 декабря решено было направить на пополнение 163-й дивизии, а остальными силами полка укрепить 122-ю и 54-ю дивизии, а также создать небольшой резерв на станциях снабжения. Пополнение должно было фактически восстановить силы 163-й дивизии с учетом потерь до 17 декабря включительно. Однако полк прибыл в летнем обмундировании, и отправка его на фронт задерживалась до переодевания бойцов полка в зимнюю форму, причем приоритет в этом вопросе отдавался для пополнения, предназначенного именно 163-й дивизии. Помимо бойцов 346-го полка и продолжавших прибывать частей 44-й дивизии, на центральное направление Духанов планировал бросить также два танковых батальона на легких плавающих Т-37/38, а заодно и батальон 11-го полка финской народной армии. Отдельный 79-й танковый батальон прибыл уже 18 декабря, 365-й танковый батальон ожидался со дня на день. Все это позволяло Дашичеву надеяться на то, что в ближайшие дни он сможет значительно усилить и пополнить свою главную группировку.

Сииласвуо, полагая, что Красная Армия предпримет ко дню рождения Сталина очередное наступление, в целом был прав. Правда наступление это если и было как-то связано с очередной годовщиной «вождя народов», то весьма опосредованно. Комкор М.И. Духанов отчаянно пытался перехватить инициативу у финнов, а потому требовал возобновить наступательные действия сразу же, как только удалось разблокировать южную группу 163-й дивизии. Однако предпосылки для наступления были, мягко говоря, не слишком вдохновляющие. Дивизия Зеленцова была вымотана непрерывными боями и страдала от плохого снабжения, кроме того, весь день 18 декабря южной группе дивизии пришлось потратить на прочесывание полуострова с рокадой и ликвидацию последствий прорыва финнов на полуостров 17 декабря.

Большие надежды Духанов возлагал на 44-ю дивизию, однако пока и она не оправдывала его ожиданий. Передовой отряд 44-й дивизии безуспешно пытался прорваться к Суомуссалми с востока с 15 по 17 декабря и понес чувствительные потери. Объективно говоря, несмотря на наличие танков и артиллерии, сил у отряда было явно маловато для успешного взлома обороны укрепившегося на перешейке озер Куйвасярви и Куомаярви противника. Чтобы нанести действительно сильный удар в тыл атакующему Суомуссалми противнику, передовой отряд дивизии следовало значительно усилить. Но и с этим были проблемы. По первоначальным планам, основные силы дивизии должны были сосредоточить к фронту уже к 19-20 декабря, однако из-за полностью сорванного железнодорожниками графика прибытия эшелонов дивизии, а так же из-за отвратительного состояния дороги Кемь – Ухта – Важенвара, планам этим сбыться было не суждено. К концу суток 18 декабря из 46 эшелонов дивизии 11 еще находились в пути, а два стояли под разгрузкой. Непосредственно на фронте находились 3-й батальон 305-го полка с полковой 76-мм батареей и некоторыми тыловыми подразделениями полка, а также 312-й танковый батальон (рота Т-26 поддерживала пехоту, а рота плавающих Т-37 в основном занималась охраной дороги от Важенвары к фронту). Еще один батальон полка, 1-й, был направлен непосредственно в Суомуссалми северным путем, через Юнтусранту, и к исходу 18 декабря находился на этом хуторе. В Важенвару прибыли 1-й батальон 25-го стрелкового полка и 56-й противотанковый дивизион. Штаб дивизии, зенитно-пулеметная рота и 12-й отдельный батальон связи добрались до деревни Войница (84 километра от Важенвары), а остальные прибывшие части (25-й и 146-й сп, 122-й ап, 4-й разведбат, медсанбат, полевой хлебзавод и часть автобата дивизии). В пути все еще находились 179-й гаубичный артполк, 61-й отдельный саперный батальон и тыловые части дивизии, включая три из четырех рот автобатальона. В результате дивизия фактически не могла своими силами перебрасывать к фронту собственные подразделения (за исключением механизированных частей, вроде 56-го дивизиона), и их транспортировка тяжелым бременем легла на и без того работающий с огромным напряжением армейский автотранспорт. И как следствие этого, часть стрелковых частей пока были вынуждены двигаться к фронту в основном в пешем порядке – а это без малого три сотни километров!

Духанов прекрасно понимал, что 163-я дивизии пока наступать не готова, в её южной группе не было ни продовольствия, ни боеприпасов для сколько-нибудь продолжительного ведения наступления. Да и личный состав дивизии нуждался в пополнении. Потому в половине второго ночи 19 декабря он отдал приказ командиру 47-го корпуса 163-й дивизией прочно удерживать Суомуссалми, ведя активную разведку. Но и полностью отказываться от активных действий командарм не желал, потому получасом ранее прибывший в Важенвару командир 305-го полка получил приказ объединить под своим командованием все имевшиеся на участке от Важенвары до фронта силы и к 9.00 быть готовым к наступлению с задачей разбить противостоящего противника и соединиться с южной группой 163-й дивизии, обеспечив при этом себя с тыла и флангов. Но утром стало ясно, что и 44-я дивизия никуда наступать не будет: в 9 утра К.С. Легкодух доложил, что батальон 25-го полка не подошел, да и имеющиеся в его распоряжении силы к атаке не готовы. В результате Духанов принял решение перенести наступление на 20 декабря, тем более что к вечеру 19 декабря в Важенвару ожидалось прибытие командира и оперативной группы штаба 44-й дивизии, которые должны были возглавить передовую группу дивизии в предстоящем наступлении.

Между тем, тучи над головой Духанова начали сгущаться. Москва уже открыто выражала свое неудовольствие действиями комсостава армии вообще и Духанова в частности. 18 декабря из Генштаба было получено приказание «о мерах по улучшению руководства войсками», в которых буквально все действия Духанова и его штаба подвергались резкой критике. Приказание начиналось со слов: «Развитие операции под Суомуссалми показывает, что ни Вами, ни командиром корпуса, ни начальником штаба армии недооценивается тяжелое положение 163 сд» и после целого ряда претензий заканчивалось фразой: «Одним словом, ни командир 44 сд, ни командир 47 ск, ни начальник штаба армии – никто не хочет взяться за личное и непосредственное, а не бумажное руководство войсками, дерущимися под Суомуссалми». В вину Духанову ставилось и медленное сосредоточение 44-й дивизии, и нерациональное, как казалось в Москве, использование прибывших подразделений дивизии и даже плохое руководство 163-й дивизией со стороны командира 47-го корпуса Дашичева.

Вместо Духанова Генштабу довольно резко ответил член военного совета армии П.С. Фурт:

«Положение 163 сд мы дооцениваем и принимаем меры разрубить этот узел. 18.12.39 уже доставлены снаряды, патроны и продфураж. Один батальон 44 сд мы направляем через Юнтусранта с целью помочь Зеленцову с рокады, т.к. она уже свободна. Этот батальон явится большой помощью 163 сд. Мы не разбрасываем 44 сд, а нам на месте виднее куда лучше направить батальон. Ускорь, пожалуйста, присылку пополнения ибо убыль людей до сих пор не пополнялась, особенно в 163 сд.

Руководить операцией будем мы, дав личные указания командиру 44 сд и командиру 47 ск.

Авиация только 17-го прибыла; 18-го была не летная погода, только будет возможность, авиацию использую до дна.

Задержка сосредоточения 44 сд зависит не от нас, а от прибытия эшелонов на Кемь. Генштаб по бумажному считает, что выгрузка эшелонов идет темпом по 6 в сутки, а на деле только три эшелона в сутки, рабски медленно. Прошу, дай указания [неразборчиво]бецкому на эти темпы выгрузки, пусть он занимается лично этим направлением».

Но Духанову заступничество Фурта помогло не сильно, хотя нельзя не отметить, что в дальнейшем Генштаб заметно снизил тон в общении с командованием 9-й армии. Уже 19 декабря в Кемь прибыла группа командиров Генштаба под началом комкора В.И. Чуйкова для помощи командованию и штабу армии в организации работы. В.И. Чуйков рассматривался как потенциальный преемник Духанова на посту командарма-9 и уже на следующий день в Ухте провел совещание с работниками штарма-9 без участия действующего командарма-9.

От, казалось бы, неминуемой отставки Духанова могла бы спасти эффектная акция, вроде успешного наступления в районе Суомуссалми. В 16.00 19 декабря Духанов подписал приказ №06/оп, ставящий задачу на широкомасштабное наступление, которое должно было состояться на следующий день. Северная группа 163-й дивизии, совместно с действующими на рокаде отрядами, обеспечивающими её охрану, получили задачу надежно обеспечить коммуникации южной группы дивизии. В перспективе Духанов планировал отвести северную группу от Пииспа-ярви ближе к стыку дороги из Лонки с рокадой, но так, чтобы группа продолжала контролировать не менее 10 километров рокады к северу от стыка. От южной группы требовалось, продолжая активной обороной удерживать Суомуссалми, силами не менее чем двух батальонов нанести удар с полуострова с рокадой в общем направлении на хутор Куримо в западной части озера Нисканселькя, а затем наступать вдоль южного берега озера на восток, отрезая финской группировке у Суомуссалми пути отступления на Хюрюнсалми и Пуоланку. Главной ударной силой дивизии должен был стать 1-й батальон 305-го полка.

Передовая группа 44-й дивизии должна была сломить оборону противника перед своим фронтом и захватить южную переправу у Суомуссалми, таким образом, установив связь с наступающей группировкой южной группы 163-й дивизии. Руководить наступлением дивизии должен был непосредственно её командир и оперативная группа штаба, прибытие которых в Важенвару ожидалось вечером 19 декабря. После разгрома суомуссалменской группировки противника, частям 44-й и 163-й дивизии предписывалось развивать наступление на запад, в общем направлении на Пуоланку, прикрывшись небольшим заслоном в направлении Хюрюнсалми.

Начало наступления было назначено на 12.30 и предварялось получасовой артиллерийской и авиационной подготовкой, в которой должны были принять участие бомбардировщики СБ прибывшего накануне в состав ВВС армии 41-го скоростного бомбардировочного авиаполка. В качестве подготовки наступления, 19 декабря бомбардировщики нанесли удары по финским войскам в районе Суомуссалми и по станции снабжения Контиомяки.

Но Духанова словно преследовал злой рок! Вечером 19-го штаб армии попытался связаться с комдивом-44 Виноградовым, но в Важенваре его не оказалось. И командир дивизии, и его штаб по злой иронии судьбы застряли в пробке, создавшейся из подразделений его собственной дивизии на отвратительной дороге из Войницы в Вокнаволок. Принявший приказ о наступлении в Важенваре представитель штаба армии до раннего утра прождал Виноградова, а затем передал приказ Легкодуху, которому спешно пришлось готовиться к атаке. Вторым ударом для Духанова стало опоздание 1-го батальона 305-го полка. Вечером батальон уже вышел на рокаду, до Суомуссалми оставалось чуть больше 20 километров, но в районе хутора Капюля он был обстрелян одной из групп финского 16-го отдельного батальона, который в это время пытался перерезать рокаду неподалеку от Кианнаниеми. Бой шел всю ночь и закончился лишь к утру отходом финского отряда, но и советский батальон к началу наступления безнадежно опоздал. Зеленцов же уже с вечера 19 декабря активно бомбардировал штабы армии и корпуса депешами о плачевном состоянии дел в своей дивизии. Он жаловался, что дивизия так и не получила в полном объеме ни продовольствие, ни боеприпасы, ни пополнения. В результате в распоряжении Зеленцова только 81-й и 759-й полки, которые в лучшем случае вместе взятые могут выставить два полнокровных батальона. «В этой обстановке переход в наступление южной группы грозит её уничтожением и потерей занимаемого района». Зеленцов также поинтересовался, можно ли в крайнем случае задействовать для наступления отряд Чайковского, т.е. существенно ослабить прикрытие рокады непосредственно у Суомуссалми. Поздно вечером к Зеленцову присоединился командир 47-го корпуса, попросивший в связи с общей неготовностью 163-й дивизии к наступлению и отсутствием батальона 305-го полка перенести начало наступления еще на сутки. Одновременно штаб 9-й армии получил агентурную информацию, что в районе Суомуссалми оперируют в общей сложности до семи батальонов из состава 9-й пехотной дивизии, что достаточно точно отражало наличный состав сил, имевшихся в распоряжении полковника Сииласвуо. В итоге Духанову пришлось согласиться с доводами Дашичева и Зеленцова и отменить активную задачу для 163-й дивизии. Зеленцов получил приказ плотно оборонять Суомуссалми и быть готовым в случае успеха 44-й дивизии поддержать её активной разведкой из Суомуссалми. С 44-й же дивизии наступательных задач Духанов снимать не собирался несмотря ни на что.

В 11 утра батальоны передовой группы 44-й дивизии пришли в движение. При поддержке танков и артиллерии, 3-й батальон 305-го полка должен был предпринять лобовой штурм финских позиций на перешейке озер, а 1-й батальон 25-го полка – обойти их с севера, вокруг озера Куома-ярви. Авиация, правда, 44-ю дивизию не поддержала по причине плохой погоды в районе аэродромов бомбардировщиков, что вызвало оживленную перебранку между Мехлисом и Военным Советом армии с одной стороны и командующим ВВС армии Рычаговым с другой. Атака 3-го батальона, несмотря на поддержку артиллерии и взвода танков Т-26, традиционно захлебнулась под огнем финских пулеметов и минометов. Пехотинцам ценой потери около трех десятков бойцов убитыми и раненными удалось лишь достичь непосредственно ручья, где они залегли в 100-150 метрах от финских позиций. Один из танков при попытке объехать завал съехал в канаву и лишился гусеницы, оставшись без хода прямо перед финскими позициями. Экипаж танка оставался внутри своей боевой машины, вел огонь по противнику в течение 125 часов и только вечером 25 декабря покинул её. Батальон 25-го полка также не смог обойти озеро, наткнувшись на огонь противника с противоположного берега. Уже через полтора часа после начала боя командир дивизии Виноградов приказал прекратить атаку и уехал с передовой, оставив пехоту закрепляться на достигнутых рубежах. В результате наступление 44-й дивизии полностью провалилось, что не так уж удивительно, учитывая, что как раз 19 декабря финский отряд на перешейке получил на усиление пулеметную роту 15-го отдельного батальона. Новым командиром выросшего отряда был назначен капитан Мякинен.

В 14.25 того же дня Ставка Главного Командования издала приказ №0598, которым освобождала комкора Духанова от командования армией и назначала на его место комкора В.И. Чуйкова. На следующий день увидел свет уже приказ по армии, извещавший личный состав о смене командующего.

Полковник Сииласвуо, тем временем, готовил свое собственное наступление против Суомуссалми. Связи с действующей севернее группой полковника Суситайвала (для краткости финны называли её «группа Суси»), но исходя из данных своих разведчиков, полагал, что сосед задачу по блокированию рокады выполнить не может, поскольку движение по рокаде в сторону Суомуссалми продолжалось. В результате Сииласвуо решил блокировать Суомуссалми собственными силами, для чего следовало нанести мощный удар по полуострову с рокадой. В наступлении планировалось задействовать отряд Кари, которому вернули IV батальон, только что прибывший 6-й самокатный батальон, занимавший позиции напротив отряда Чайковского, и роту 27-го полка, которой предстояло нанести удар по полуострова с рокадой непосредственно через Киантаярви. Чтобы сковать основные силы 163-й дивизии, подполковнику Мякиниеми своим 27-м полком предписывалось провести атаку на Кирконкюля при поддержке двух батарей 9-го артполка.

Как показала практика, у финского командования с организацией тоже было все «не слава богу». Самокатный батальон так и не успел сосредоточиться для атаки и участия в ней фактически не принимал. Отряд Кари и 1-я рота 27-го полка, согласно рассказу Сииласвуо, прорвались к рокаде, но в результате тяжелого боя против сильных укреплений противника и танков, были вынуждены отойти. Однако, что интересно, в советских оперативных документах, относящихся к южной группе 163-й дивизии, следы описанного Сииласвуо «яростного натиска» финских батальонов на рокаду фактически никак не отразились. Никакой особенной активности финнов на полуострове с рокадой не отмечают ни оперсводки 81-го полка, ни дивизиона 86-го артполка, ни собственно ЖБД и оперсводки дивизии. Единственное, о чем упоминают советские документы – атака финского отряда численностью около полусотни человек с восточного берега Киантаярви. При этом «вспомогательная» атака 27-го полка на Кирконкюля и выход подразделений 16-го батальона в тыл северной группе 662-го полка (к 12 часам рокаду в тылу группы удалось разблокировать) в советских документах отражены вполне четко. Кирконкюля финны атаковали четырьмя ротами 2-го и 3-го батальонов 27-го полка, но были отброшены обратно контратакой 759-го полка. И только вот после этого, после пятой неудачной попытки в лоб взять Кирконкюля, Сииласвуо, к всеобщему облегчению своих офицеров, окончательно отказался от лобовых штурмов хорошо укрепленной деревни. В целом же финские потери в течение дня оказались весьма тяжелыми и составили в одном только 27-м пехотном полку 41 человека убитыми, причем 18 из них принадлежали 1-й роте, атаковавшей через озеро. Сам Сииласвуо эту кровавую попытку в очередной раз лбом протаранить советскую оборону в Кирконкюля позже преподнес как свой очередной успех: «Перед нашим наступлением мы ставили задачу разведать силу и группировку противника, задержать вражеское наступление. Этой цели мы добились».

Несмотря на «авторитетное мнение» Сииласвуо, относительно срывов советских планов наступления, на следующий день 44-я дивизия снова получила приказ атаковать, имея в виду задачи, поставленные накануне. Но на сей раз руководимая Виноградовым передовая группа дивизии, судя по всему, фактически лишь «изобразила» атаку. В 10 часов утра 305-й полк изготовился к наступлению, но из-за сильного огня противника в атаку так и не поднялся, пролежав час под огнем противника и потеряв одного человека убитым, шесть раненными и 39 обмороженными. В неудаче наступления Виноградов обвинил… авиацию, не сумевшую подавить огонь противника. А заодно и танкистов, якобы не вышедших на исходные позиции (хотя два танка Т-26 обстреливали финские позиции с самого утра, а еще два по приказу Зеленцова же располагались на высоте возле КП комдива).

В ночь на 22 декабря Виноградов получил приказ с утра продолжить выполнение поставленной задачи, но уже к утру приказ был отменен, и дивизии приказали подтягивать к фронту свои подразделения и готовиться к общему наступлению 23 декабря. Чуйков в целом план наступления, подготовленный Духановым, одобрил. Однако уже 22 декабря Генштаб сообщил новому командарму-9, что Ставка в настоящий момент не ставит перед 9-й армией задачу наступать от Суомуссалми на запад и что на сегодня главной задачей соединений центрального направления является разгром суомуссалменской группировки противника и установление локтевой связи 163-й и 44-й дивизий.

Одновременно Чуйков прилагал усилия, чтобы создать действительно сильную ударную группировку для 163-й дивизии. Батальона 305-го полка для этого было явно маловато, поэтому в течение 21-22 декабря две роты были отобраны у северной группы дивизии, а еще одна – у отряда Чайковского. Таким образом, Чуйков пошел на риск максимального ослабления сил, прикрывающих рокаду, в пользу создания максимально возможно мощной ударной группировки. Заниматься формированием ударной группы он поручил непосредственно Дашичеву, общее же руководство предстоящим наступлением взял на себя лично, как того требовал приказ Ставки от 19 декабря. Но уже вечером 22 декабря Дашичев сообщил Чуйкову, что подготовить наступление к 23 декабря не получится, главным образом потому, что ударная группировка 44-й дивизии слишком слаба и не сможет выполнить возложенную на неё задачу, да и для 163-й дивизии нужно время. Дашичев предлагал отложить наступление до подхода подкреплений для 163-й дивизии и прибытия к фронту большей части батальонов 44-й дивизии. Что интересно, в целом с этим был согласен и Мехлис, который полагал, что непосредственно в Суомуссалми следует направить не батальон, а целый полк 44-й дивизии. Однако его понимания позиция не встретила, прежде всего, в Генштабе, который по-прежнему категорически противился любым попыткам командования 9-й армии взять из 44-й дивизии хотя бы что-то для усиления 163-й дивизии. Тем не менее, Чуйков частично согласился с мнением Дашичева и перенес начало наступления на 24 декабря. В общем-то, и это были полумеры, поскольку еще днем 23 декабря ближайший из подходящих батальонов 44-й дивизии находился в 70 километрах от линии фронта, и к утру 24-го никоим образом попасть на фронт не успевал. Так что Виноградову приходилось рассчитывать на те же силы, что были в его распоряжении 20-21 декабря. Зато в южной группе 163-й удалось сформировать достаточно сильную ударную группу в составе роты 81-го полка, трех рот 662-го полк и батальона 305-го полка, которых могли поддержать, по меньшей мере, два дивизиона артиллерии.

Но в ночь на 23 декабря произошло очередное изменение сценария. Генштаб в лице Б.М. Шапошникова в очень корректных выражениях предложил Чуйкову не прыгать выше головы и не замышлять масштабных обходов, а нанести короткий удар непосредственно из Суомуссалми и со стороны 44-й дивизии и взять под контроль переправу. Таким образом, Чуйкову предложили вместо того, чтобы замышлять разгром разом всей 9-й пехотной дивизии противника, сосредоточится на выполнении менее масштабных и более достижимых задач – уничтожить финские силы к востоку от Суомуссалми и установить, наконец, связь с 44-й дивизией. В 4 утра Чуйков уже связался с Дашичевым и начал выяснять его отношение к новой вводной. Дашичев от этого был явно не в восторге, поскольку неоднократные попытки 759-го полка наступать из Суомуссалми ничего хорошего до сих пор не приносили, а вот перспектива нанести сильный удар в обход Суомуссалми казалось ему более перспективной и плодотворной идеей. Но Чуйков предложения Генштаба ставить под сомнение не собирался и все возражения Дашичева отверг с порога. Объективно говоря, гипотетические шансы у усиленного 759-го полка совместно с двумя батальонами и танками 44-й дивизии при хорошей артиллерийской поддержке артиллерии разгромить или вынудить отступить 27-й пехотный полк были гораздо выше, чем гипотетические шансы на успех обходного маневра, в ходе которого ударной группе 163-й дивизии пришлось бы вести бои с не уступающим ей по силе отрядом майора Кари.

Наступление было назначено на 11 утра 24 декабря, переходу в наступление предшествовала десятиминутная артиллерийская и авиационная подготовка. На сей раз, все распоряжения были отданы своевременно и в теории обе атакующие группировки должны были максимально полно подготовиться к атаке. Но Сииласвуо на сей счет имел свое мнение.

Неутомимый финский полковник неудачей с очередным штурмом Кирконкюля обескуражен если и был, то недолго. Непрерывно ведущаяся отрядом Мякинена разведка вдоль дороги Раате показывала, что в действительности Красная Армия к востоку от Суомуссалми имеет не такие уж большие силы, которые при хорошем раскладе вполне можно уничтожить. Плана задуманной Сииласвуо операции найти пока не удалось, но дальнейшие события позволяют достаточно точно его представить. Итак:

Общее руководство возлагалось на капитана Мякинена, которому временно были переданы 1-й батальон 27-го полка, прибывший взвод противотанковых пушек и 5-й разведотряд (около 40 человек). Батальон 27-го полка наносил удар по дороге Раате у развилки в районе 19-го километра, громил расположенные там силы и занимал оборону фронтом на восток, чтобы не допустить подхода подкреплений к передовой группе 44-й дивизии. В то же время, разведотряд выходил на дорогу Раате в районе 21 километра, организовывал завал и вместе с противотанковым взводом занимал оборону фронтом на запад, не допуская удара в тыл батальону 27-гополка со стороны передовой группы 44-й дивизии. Далее в дело вступал непосредственно отряд Мякинена, одна из рот которого (отдельная рота капитана Контула) обходила позиции передовой группы и наносила удар ей в тыл, а остальные силы отряда атаковали в лоб.

План Сииласвуо подписал 22 декабря, а уже 23-го началась его реализация. 1-й батальон смог разгромить обозы 305-го полка, командир прикрывавшей их полковой противотанковой батареи растерялся и не смог организовать оборону и, в конце концов, сбежал. Финские солдаты безжалостно расстреляли около 200 полковых лошадей, из которых полторы сотни убили. Однако закрепиться на дороге финнам не удалось, подходящие транспортные колоны они приняли за подкрепление, а прибывшая к 19 километру пара танков окончательно охладила наступательный пыл финнов. Командир 44-й дивизии, приехав на бронемашине из Важенвары в район боя, вскоре убыл обратно и направил в район 19-го километра сводный отряд из бойцов 12-го отдельного батальона связи и отставши бойцов 1-го батальона 25-го полка общей численностью 80 человек. Полнокровный финский батальон без особого труда мог разгромить и обозников, и немногочисленные подразделения, обеспечивающие охрану рокады, и сводный отряд, да и возможности танков были не безграничны. Но наличие бронетехники на дороги заставило командира финского батальона действовать осторожнее и, в конце концов, около часа ночи он получил разрешение на отход, хотя потери батальона составили всего два человека убитыми. Продолжая очищать дорогу, красноармейцы под прикрытием танков достигли и созданного 6-м разведотрядом на 21 километре завала, который вскоре ликвидировали. Любопытно, что по данным ЖБД 312-го танкового батальона, в районе боя было обнаружено до 30 трупов противника.

Рота Контула также вышла на дорогу, но ударить в тыл 305-му полку не удалось, поскольку рота напоролась на позиции батареи 56-го противотанкового дивизиона. Командир 305-го полка немедленно отправил для очистки дороги роту своего полка, которой совместно с бойцами противотанковой батареи удалось отбить нападение финнов, которые в конце концов отошли в лес. Около часа ночи финны получили приказ отходить в исходные районы у озера Куйвас-ярви, однако по данным советской стороны перестрелки продолжались до пяти часов утра. Нападение финнов обернулось серьезными потерями: 44-я дивизия недосчиталась в общей сложности 29 человек убитыми и 19 раненными. Хотя планы противника по разгрому передовой группы 44-й дивизии удалось сорвать, ночной бой не позволил дивизии подготовиться к предстоящему утром наступлению. Виноградов утром был вынужден доложить, что его подразделения все еще занимаются ликвидацией последствий ночного нападения, в результате время начала общего наступления было перенесено на полдень, реально же 163-я дивизия перешла в атаку в 12.10, а 44-я – в 13.30.

759-й стрелковый полк для атаки противника был усилен батальоном 305-го полка без одной роты и двумя ротами 662-го полка. Именно они должны были атаковать противника, роты 759-го полка лишь поддерживали их атаку. Артиллерия, надо отметить, на сей раз хорошо сделала свою работу, и первую линию окопов противника удалось взять почти без боя. Однако дальше дело пошло хуже: расположение позиций противника артиллеристы не знали и стреляли по площадям. Атакующие советские роты встретил плотный огонь финских пехотинцев и пулеметов. Красноармейцы залегли, попытки командиров поднять своих бойцов в атаку привели к быстрому выводу из строя всего (!) комсостава 2-й роты 305-го полка, в результате чего батальон откатился на исходные позиции. Потери в течение дня достигли 150 человек убитыми и раненными. Тем не менее, к 15 часам продвижение полка в стону переправы составило от 200 метров до километра. Наибольший успех был достигнут на правом фланге наступления, где спешно переброшенная в район боя разведрота 81-го полка смогла мастерской атакой выбить противника с небольшого полуострова южнее Кирконкюля, благодаря чему избавила от регулярных обстрелов переправу между Кирконкюля и полуостровом с рокадой.

А вот начавшееся наступление 44-й дивизии вновь потерпело полнейшее фиаско. Батальон 305-го полка атаковал двумя ротами, так как третья оставалась на дороге в тылу. Батальон 25-го полка поротно пытался обойти финские позиции с севера и с юга (еще одну роту комполка-305 оставил в своем резерве), но «северная» рота вновь при попытки по льду перейти Куома-ярви была остановлена пулеметным огнем, а «южная» вернулась сама – по словам её командира на пути роты было непроходимое болото.

Хотя советское наступление принесло лишь небольшой тактический успех, оплаченный дорогой ценой, финское командование неожиданная активность 163-й дивизии напугала. Сииласвуо срочно отозвал назад 1-й батальон 27-го полка, серьезно рассматривался вопрос об отводе 27-го полка на южный берег Хаукиперя. Если бы это произошло, сражение за Суомуссалми пошло бы совсем по другому сценарию. Но, увы, нервов у Сииласвуо хватало, и 27-й полк продолжал удерживать свои позиции.

На следующий день советское наступление возобновилось, но наступательный порыв 759-го полка уже иссяк. Финнов удалось потеснить еще на 250 метров на левом фланге наступления (вдоль дороги на южную переправу), но на этом силы полка иссякли, потери (в основном раненными) составили чуть более 100 человек. Артиллерия вновь активно поддерживала пехоту, израсходовав за день 910 76-мм снарядов, 510 122-мм и 116 45-мм, но стрельба велась в основном по площадям и достаточно эффективной помощи наступающим оказать не смогла.

А 44-я дивизия в очередной раз «оконфузилась». Пошедший в обход с севера батальон 25-го полка вскоре потерял связь со штабом полка и до вечера никто не был в курсе, что делает батальон и каковы его успехи. А успехи были никакие. Когда связь восстановили, оказалось, что батальон отступает к дороге Раате и только прямой приказ Виноградова заставил батальон остановиться и окапываться на южном берегу Куома-ярви. Лобовая атака батальона 305-го полка оказалась ничуть не эффективнее всех таких же предыдущих. За день боя потери дивизии составили 4 человек убитыми и 24 раненными.

Несмотря на неудачный исход наступления, Чуйков чувствовал себя достаточно уверенно. Подкрепления и пополнения для 163-й дивизии были на подходе, батальоны 44-й также подходили к границе, 3-й батальон 25-го полка к вечеру 25 декабря перешел границу и вступил на дорогу Раате. Все говорило о том, что еще несколько дней и ситуация кардинальным образом изменится в пользу Красной Армии. Но этих нескольких дней у Чуйкова уже не было…

Олег Киселев

Следующая часть