3. ГОНКА К СУОМУССАЛМИ

3.4. Последний бросок

759-й полк, тем временем, продолжал «буксовать» на важенваарской дороге. С утра 6 декабря полк двинулся вперед, охватывая позиции 2-й роты 15-го батальона. 1-й батальон наступал правее дороги, 2-й – левее. 3-й батальон находился в резерве полка на 11 километре дороги, продолжая поиск раненных и убитых после боя 3 декабря. За счет тыловых подразделений удалось пополнить численность 3-й пулеметной и 9-й рот, доведя её до 138 человек. Финская рота окружения дожидаться не стала и около полудня снялась с позиций и начала отход на запад, сначала к высоте в районе хутора Саукко, а к вечеру на перешеек, где присоединились к основным силам батальона. На своих позициях осталась 3-я рота батальона, контролируя дорогу и тропу от Пураса на запад, по которой можно было выйти в тыл обороняющимся на 19-м километре финским батальонам. Впрочем, на этот счет беспокойство финского командования было совершенно напрасным: разведка в 759-м полку была поставлена таким образом, что командование полка не знало не то, что об обходной тропе, но и отход противника в очередной раз «прозевало».

Не подозревая о том, что финны вновь отошли, Годлевский запросил «для ускорения продвижения» танки. Вечером, наконец, отсутствие противника перед фронтом полка стало достоянием штаба, и батальоны двинулись вперед. Однако уже через пару километров продвижение остановилось в связи с наступлением темноты. Опасаясь потерять управление частями, Годлевский не решался двигаться ночью. Таким образом, только к исходу 6 декабря 759-й полк, наконец, преодолел заветные 15 километров! С расположенной здесь небольшой высоты ночью было прекрасно видно, как финны сжигают хутора. Противник продвижение полка сопровождал периодическими обстрелами колонн полка силами небольших мобильных групп лыжников, в результате одного из которых был убит командир 6-й роты полка. В целом же 759-й полк с начала войны потерял убитыми четырех командиров рот, одного политрука роты и шесть командиров взводов.

Утром наступление возобновилось. Дашичев, еще не знавший о наступлении на Суомуссалми с севера, чтобы поддержать полк в последнем броске к Суомуссалми, в ночь на 7 декабря прислал в штаб полка телеграмму: «Полк выправляет ошибки, допущенные в первые дни. Еще больше мобилизуйте народ отомстить за погибших товарищей, не выпустив живым врага и в кратчайший срок овладеть Суомуссалми. Снаряды, продфураж, горючее, теплое обмундирование высылается».

Однако «мобилизация» не удалась. Пройдя три километра, полк уперся в очередной подготовленный рубеж между двумя небольшими озерами на 19-м километре. Находившиеся здесь основные силы двух финских батальонов без труда отразили вялые попытки советской пехоты наступать дальше.

Впрочем, вскоре финские части начали запланированный отход с перешейка в общем направлении на Эммянсаари, на южном берегу озера Нисканселькя. В качестве прикрытия в десятке километров восточнее Суомуссалми на перешейке озер Куйвасярви и Куомаярви была оставлена испытанная в боях 2-я рота 15-го батальона. Отступая, финны взрывали за собою мосты, сжигали хутора по обеим сторонам важенваарской дороги. 2-я рота продолжала оставаться на своих позициях до позднего вечера 7 декабря, отражая попытки разведывательных групп 759-го полка проникнуть к Суомуссалми.

Последние финские подразделения переправились через озеро Хаукиперя утром 8 декабря на глазах бойцов 81-го полка. В завязавшейся перестрелке погиб один красноармеец, а еще двое получили ранения. Зато в плен было взято сразу три финских солдата. К 17 часам 1-й батальон 759-го полка вступил в сожженную деревню Суомуссалми, где соединился с 81-м полком. Только после этого в штаб корпуса от находившегося при 759-м полку представителя была отправлена информация о взятии деревни. До вечера 8 декабря Дашичев не знал о том, что Суомуссалми уже сутки находится в руках 163-й дивизии!

«Действия частей 9 армии на территории противника проходят в чрезвычайно трудных условиях – пересеченной местности, бездорожье, редко попадающихся на пути населённых пунктов. При отступлении противник старается все уничтожить – сжигать, чтобы не воспользовались части Красной Армии, и задерживать их продвижение, вследствие чего за 8 суток беспрерывных действий в такой обстановке местности личный состав чувствует физическую усталость, хотя открытых недовольств на тяжесть и усталость не проявляет».

Так охарактеризовал первую неделю наступления особый отдел 9 армии. Довольным настроениями в полках остался и Л.З.Мехлис, докладывавший в Москву: «Политико-моральное состояние хорошее… Многие подают заявления о приеме в партию. В 81 сп подало заявления до 50 человек, а полк небольшой, горный. В частях нет и тени недоверия к начсоставу, с каким явлением встречался год назад. Личным примером в бою командиры и комиссары завоевали доверие бойцов».

В то же время отдельные факты недовольства среди красноармейцев и комсостава все же фиксировались. В основном они были связаны с плохим снабжением и непониманием причин начала войны. Так один из бойцов 4-й роты 81-го полка среди своих сослуживцев говорил: «Наше политика мира и не захватывать чужих земель, а мы сейчас это нарушаем». Интересно, что определенное недовольство вызывало, например, гуманное обращение с финскими военнопленными, которых за первую неделю набралось чуть менее десятка. Так один из шоферов 662-го полка говорил: «Финны при нападениях издеваются над нами и убивают нас ножами, а мы церемонимся с ними, угощаем папиросами и увозим их на машинах. Привязать бы их к хвосту лошади и пустить, чтобы знали, как на нас нападать».

Чтобы закончить с описанием «похода на Суомуссалми» необходимо в общих чертах рассказать о действиях авиационной группировки 9 армии под командованием полковника Мельникова. Отсутствие аэродромной сети на территории 9 армии сыграло на руку Зеленцову. Единственный аэродром, пригодный для использования авиацией, находился под Ухтой, а потому базирующиеся там истребители И-15бис могли оказывать поддержку только 163-й дивизии. Для полетов в районе 54-й дивизии, не говоря уже о 122-й, у них просто не хватало радиуса действия. Поэтому вся авиагруппа 9-й армии на первых порах действовала исключительно в интересах 163-й дивизии.

Авиация приступила к боевым вылетам уже 30 ноября, правда в первый день она ограничилась патрулированием звена истребителей над районами развертывания дивизии. Командиры 47-го корпуса и 163-й дивизии в первую очередь были заинтересованы в использовании авиации для разведки финских коммуникаций и изоляции района боевых действий. В этом с ними был целиком согласен и Духанов. Однако неустойчивая погода и короткий световой день не позволяли вести регулярное наблюдение за противником. Да и летчики-истребители, недавно прибывшие на север и с трудом ориентирующиеся на местности, не имели подготовки в качестве воздушных разведчиков, поэтому в этой роли оказались откровенно слабым подспорьем для командующего армией.

Настоящим бичом авиагруппы армии в первые дни стали потери ориентировки летчиками. Первый такой случай имел место 1 декабря. Утром из Войницы в штаб армии поступил сигнал, что двухмоторный самолет противника¹ обстрелял из пулемета обоз, в результате чего было убито две лошади и ранен один красноармеец. По тревоге с Чикши был подняты шесть И-15бис для «вывода материальной части из под удара», но финский самолет над аэродромом не появился. В результате вылета один из «бисов» потерял ориентировку и на аэродром не вернулся. Посланный на поиски Р-5 в 16.45 обнаружил самолет у озера Топозеро в 80 км северо-восточнее Ухты. 2 декабря при возвращении с боевого задания назад на свой аэродром потеряла ориентировку уже целая группа истребителей, из которых найти свой аэродром сумел только один. Три других вынужденно сели у озера Тихтозеро, при этом один самолет был разбит. Еще один истребитель разбился еще утром при вылете на боевое задание.

Личный состав эскадрильи был фактически незнаком с театром боевых действий, аэродром располагался довольно далеко от границы. От Суомуссалми его отделяло 116 километров. Погода в начале декабря резко и труднопредсказуемо менялась, любая ошибка в ориентировании с учетом больших расстояний легко приводила к тому, что летчикам не хватало горючего, чтобы вернуться на аэродром. Эпизод, произошедший 2 декабря, не остался без внимания полковника Мельникова и в следующий летный день, 5 декабря, истребители вылетели с «поводырем» в лице единственного Р-5 группы. Пока истребители вели разведку, Р-5 кружил между Лонкой и деревней Пииспаярви, ожидая их возвращения. Эксперимент прошел удачно, и на следующий день Р-5 вновь сопровождал И-15бис в боевом вылете. 6 декабря в воздух поднимались сразу десять И-15бис, вылетавших на разведку и штурмовку в районы Пуоланка, Нива, Куусамо. В частности удару четверки «бисов» подверглись выдвигавшиеся к фронту подразделения 16-го отдельного батальона. Однако по понятным причинам встретить и сопроводить к аэродрому все вылетавшие истребители один Р-5 просто не мог, в результате не вернулось еще два И-15бис. Поиски шли до 9-10 декабря, после чего один из истребителей был найден разбившимся на льду Киантаярви, а второй – на вынужденной посадке. В результате авиагруппа 9 армии стремительно сокращалась безо всякого воздействия противника. Даже благополучно севшие на вынужденную самолеты не было возможности сразу вернуть в строй из-за трудностей с подвозом горючего к местам вынужденных посадок.

В качестве ударной силы авиация использовалась лишь во вторую очередь. По этой причине истребители фактически не оказывали непосредственную поддержку наступающим колоннам 163-й дивизии, занимаясь поиском резервов противника, выдвигавшихся к фронту. Первый, и фактически единственный на этапе наступления на Суомуссалми штурмовой удар истребители нанесли только 2 декабря по юго-западной окраине Суомуссалми. Одновременно летчики с воздуха вели идеологическую обработку солдат противника, засыпая их листовками с призывами к классовому самосознанию финских рабочих и крестьян. Бомбы на борту истребителей были далеко не в каждом вылете, листовки – практически в каждом! Однако «несознательные» финны отвечали огнем по пролетающим на высоте 200-300 метров самолетам, регулярно привозившим пробоины из вылетов. По общепризнанному мнению, советская пропаганда, нацеленная на противника, в ходе этой войны продемонстрировала полнейшую неэффективность. Л.З.Мехлис позже был вынужден констатировать: «Глубоко вкоренился вредный предрассудок, что, якобы, население стран, вступающих в войну с СССР, неизбежно, чуть ли не поголовно, восстанет и будет переходить на сторону Красной Армии, что рабочие и крестьяне будут нас встречать цветами. Это ложное убеждение возникает из незнания действительной обстановки в сопредельных странах. Война в Финляндии показала, что мы … не знали, с какими лозунгами идти к этому населению…»²

1. Это был совершавший разведывательный вылет бомбардировщик «Бленхейм» из состава 46-й эскадрильи ВВС Финляндии.
2. «Зимняя война»: работа над ошибками (апрель-май 1940 г.). Материалы комиссий Главного военного совета Красной Армии по обобщению опыта финской кампании. – М. – СПб.: 2004, с. 338-339.

Олег Киселев

Следующая часть