1. «КРАСНЫЕ» И «БЕЛЫЕ» (Силы и планы сторон)

1.1. РККА

План боевых действий против Финляндии командующий войсками Ленинградского военного округа командарм 1-го ранга К.А.Мерецков подготовил для доклада Народному Комиссару Обороны уже к 29 октября. Естественно, основные усилия войск округа были сосредоточены на Карельском перешейке и в северо-восточной части Ладожского озера, однако и про северную Карелию в нем не забыли. Для действий на кемьском и ребольском направлениях было сформировано временное управление стрелкового корпуса, командиром которого был назначен М.С.Шмырев, помощник командующего войсками ЛВО по ВУЗам.

Перед корпусом Шмырева была поставлена задача «разбить финские части прикрытия на кемьском и ребольском направлениях, овладеть районом Каяани и Нурмес, не допуская подхода новых сил противника со стороны Оулу (Улеаборг), имея конечной целью совместно с нашими частями, действующими на кандалакшинском направлении, овладеть районом Оулу (Улеаборг)».

Два полка, действующих на кандалакшинском направлении, первоначально планировалось подчинить Мурманской армейской группе, действующей в Заполярье, а по мере развития наступления вглубь территории Финляндии передать в подчинение корпуса Шмырева.

В состав корпуса была включена кадровая 54-я горнострелковая дивизия комбрига Н.А.Гусевского, уже достаточно длительное время дислоцировавшаяся в северной Карелии и Заполярье. Второй дивизией корпуса была 163-я стрелковая, прибывшая в северную Карелию только во второй половине ноября. Кроме того, корпус Шмырева должен был получить в свое распоряжение 138-ю стрелковую дивизию из Белоруссии, одну из двух дивизий, переданных в состав войск ЛВО Генеральным штабом для планировавшейся операции против Фнляндии. Эта дивизия должна была развернутся в районе Кимасозера, к востоку от Костомукши и, вероятно, планировалась к наступлению на Каяани. Действия корпуса должны были поддержать в общей сложности 141 артиллерийское орудие калибром 45-76 мм, а так же 20 танков. Авиации корпусу не полагалось, но в его интересах должна была быть задействована часть сил ВВС Мурманской армейской группы, располагавшей 77 самолетами.

Тылы корпуса базировались на станции Кировской железной дороги Кемь и Кочкома, от которых к границе шли две грунтовые дороги. Обслуживание этих дорог возлагалось на 8-й и 9-й дорожно-эксплуатационные полки соответственно, каждый из которых с учетом большой протяженности коммуникаций от железной дороги до границы был усилен одним автомобильным батальоном. В тылу корпуса разворачивались четыре подвижных полевых госпиталя. С учетом того, что силы финской армии севернее видлицкого направления оценивались как «мелкие подразделения полевых войск», выделяемые для действий на этих направлениях три дивизии заставляют предположить, что Мерецков серьезно относился к возможности вмешательства в конфликт третьей стороны, в данном случае вероятно Швеции.

Однако в Москве сочли, что и имеющийся состав сил и средств недостаточен для решения поставленной задачи. 15 ноября Нарком обороны Маршал Советского Союза К.Е.Ворошилов направил Мерецкову директиву, содержащую следующий приказ: «Для руководства и объединения действий группы войск, расположенной в районе Кандалакша, Кемь перебросить управление 47 ск с одним корпусным артполком и, кроме того, сформировать армейское управление сокращенного состава, присвоив ему наименование 9-й армии».

Согласно той же директиве командующим армией назначался заместитель Мерецкова 43-летний комкор Михаил Павлович Духанов.

Духанов родился 2 июля 1896 года в Киеве. В 19 лет поступил на военную службу, закончив в 1916 году 5-ю школу прапорщиков в своем родном городе. В 1918 году вступил в Красную Армию и воевал на Южном фронте, быстро дослужившись от командира батальона до начальника разведотдела штаба 14-й армии. Уже в 1921-м Духанов оканчивает Военную академию РККА, и продолжает службу на штабных должностях в кавалерии, последовательно возглавляя штабы бригады, дивизии и корпуса, пока в конце 1925 года не был назначен на должность помощника начальника Тверской кавалерийской школы, правда ненадолго. В 1928 году Духанов оканчивает Курсы усовершенствования высшего комначсостава при Военной академии имени Фрунзе и вновь возвращается на штабную работу. В конце 1931 года его снова направляют на преподавательскую работу в Военно-техническую академию, с 1934-го становиться начальником Ульяновской бронетанковой школы, а с 1936-го даже занимает должность начальника отдела в Управлении ВУЗов РККА. Однако к концу 30-х Духанов вновь возвращается в войска, сначала на должность помощника командующего войсками Приволжского военного округа, а затем – заместителем командующего войсками Ленинградского военного округа.

Михаил Павлович Духанов, безусловно, имел очень сильную теоретическую подготовку, однако вот опыта практического руководства крупными армейскими объединениями ему явно недоставало. С другой стороны, стоящая перед ним задача на первый взгляд не выглядела сложной. Нарком Ворошилов сформулировал её как «Обеспечивая свои фланги, разгромить войска противника, действуя главными силами в направлении Каяаани, с ближайшей задачей выйти на фронт Кемиярви, станция Контиомяки и в кратчайший срок овладеть Оулу (Улеаборг)».

Формирование армии началось 16 ноября на основании директивы ЛВО за номером 4674сс и завершилось 21 ноября приказом по войскам армии №01, в котором Духанов озвучил боевой состав и высший командный состав армии. Членом Военного Совета 9 армии был назначен бригадный комиссар П.С.Фурт, а начальником штаба комдив А.П. Соколов. Штаб армии был развернут в Кеми. Свежесформированный штаб немедленно принялся за подготовку плана операции армии и уже 24 ноября на свет появился приказ по войскам 9 армии за номером 03, где армии были поставлены задачи на наступление, которое должно было начаться «по особому приказу».

Силы противника, противостоящие 9-й армии, по-прежнему оценивались как весьма слабые: «На фронте Куолаярви, Куусамо, Пиелисярви установлено наличие частей противника: рота пехоты – в Алакурти; погранроты – в Куолаярви, Куусамо, Суомуссалми, усиленные резервистами на 200 человек каждая. На участке Куусамо, Суомуссалми погранчасти усилены мелкими подразделениями полевых войск и щюцкоровских отрядов».

Такая оценка хотя и несколько занижала действительный состав войск противника, однако в целом в отношении слабости финских сил была объективной.

А 9-я армия уже на 20 ноября насчитывала 39278 человек при 29283 винтовках, 1042 ручных и 408 станковых пулеметах, а так же 36 танков и 5 бронеавтомобилей, 4 связных самолета, 66 45-мм противотанковых пушек, 107 76-мм, 36 122-мм пушек, 4 122-мм гаубицы и 29 зенитных пулеметов. В распоряжении армии было 877 грузовиков, 97 легковых машин, 56 подвижных автомастерских, 65 тракторов «Коминтерн», 4 мотоцикла с коляской и 15 289 лошадей. В состав 9 армии были включены 54-я горнострелковая, 122-я и 163-я стрелковые дивизии, управления 47-го и особого стрелковых корпусов. Ранее предназначавшаяся на это направление 138-я стрелковая дивизия оставалась в распоряжении командующего 7 армией на Карельском перешейке, а вместо неё в распоряжение Духанова должна была поступить прибывающая из Киевского Особого военного округа 44-я стрелковая дивизия и два танковых батальона.

У 9-й армии должны были появиться и свои собственные ВВС. Изначально для 9-й армии Генштабом были «зафрахтованы» два из трех бомбардировочных полков 16-й авиационной бригады ВВС Белорусского Особого военного округа. Таким образом, авиационная группировка армии должна была включать сотню бомбардировщиков СБ, не считая истребителей и других самолетов. Формально говоря, на участке 9 армии было два аэродрома – Чикша и Подужемье, однако обследовавшая эти аэродромы комиссия УВВС ЛВО констатировала, что ни размеры, ни оборудование этих аэродромов были непригодны для развертывания крупной группировки ударной авиации. Подужемье для СБ вообще не подходил из-за короткой взлетной полосы, в Чикше можно было посадить не более двух эскадрилий бомбардировщиков.

Но армия не получила и этого. Чтобы не оставить Духанова вообще без авиации, буквально накануне начала войны было принято решение перебросить в Чикшу эскадрилью истребителей И-15бис капитана Сафронова из состава 72-го смешанного авиаполка ВВС 8 армии. Эскадрилья, лидируемая одним СБ, перелетела в Чикшу 26 ноября, преодолев около 400 километров. При этом имели место две поломки и одна авария. А вот два тяжелых бомбардировщика ТБ-3, вылетавшие 26-го и 27-го ноября с имуществом эскадрильи и топливом, вообще не добрались до места, потерпев аварии на маршруте. Экипажи, к счастью, уцелели. Кроме «бисов» в распоряжении командира авиагруппы ВВС 9 армии был один Р-5, а 54-я дивизия располагала 61-м авиазвеном связи, имевшем на вооружении один У-2 и три амфибии Ш-2.

План наступления 9-й армии, представленный Духановым, фактически был слегка отредактированным с учетом возросших сил и средств планом Мерецкова. Главный удар на южном фланге армии наносил особый стрелковый корпус комдива Шмырева в направлении на Каяани, обеспечивая свой левый фланг и стык с 8 армией действиями отдельных отрядов по рокадным дорогам с выходом к станциям Лиекса и Кауппиланмяки. Для решения этой задачи в состав корпуса включались 54-я горнострелковая и прибывающая 44-я стрелковая дивизии, усиленные 51-м корпусным артполком и танковым батальоном.

Справа обеспечивающий удар наносил 47-й стрелковый корпус под командованием комбрига Ивана Федоровича Дашичева.

В отличие от Духанова, Дашичев к концу Гражданской войны высоких постов не достиг, закончив её командиром роты, хотя, как и командующий 9-й армией, в царской армии служил с 1915 года, окончил военное училище, а в Красную Армию подпоручик Дашичев вступил в 1918-м. Далее последовали два года боев на Западном и Восточном фронтах Гражданской. Зато в межвоенный период карьера Дашичева медленно, но верно пошла вверх. От адъютанта командира батальона в 1921-м, к 1939-му он дослужился до помощника командира стрелкового корпуса, успев поруководить штабом стрелковой бригады и покомандовать дивизией. Параллельно в 1927 году он оканчивает Военную академию имени М.В. Фрунзе, а в 1933-м еще и оперативный факультет этой академии. Иными словами, И.Ф. Дашичев был весьма основательно подготовленным командиром, с богатым практическим опытом руководства стрелковым частями и соединениями, правда, не в боевой обстановке. Поэтому ему без проблем доверили командование 47-м стрелковым корпусом, отбывающим на второстепенное направление назревающей войны с Финляндией. В новую должность комбриг И.Ф. Дашичев вступил в ноябре 1939-го.

47-й стрелковый корпус находился в районе г. Идрица Псковской области. Уже 13 ноября начальник штаба корпуса убыл в Великие Луки для организации погрузки подразделений Управления корпуса в эшелоны. Погрузка началась уже 14-15 ноября, последним, 21 ноября, убыл штаб корпуса. В состав вновь прибывшего 47-го корпуса были включены 122-я и 163-я стрелковые дивизии, 273-й горнострелковый полк, танковый батальон и четыре артиллерийских дивизиона. Однако, разрыв между правофланговой и левофланговой группировками корпуса составлял почти 200 километров! Разрыв между районом сосредоточения особого стрелкового корпуса и левофланговой группировкой 47-го корпуса составлял около 120 километров. Таким образом, 9-я армия готовилась вступить на территорию Финляндии тремя изолированными друг от друга колоннами.

Объективно говоря, других вариантов у Духанова с учетом поставленной задачи и возможностей коммуникаций на советской стороне границы, в общем-то, и не было. Более-менее полноценное развертывание армии должно было произойти уже на финской территории с использованием идущих вдоль границы рокадных дорог. Начиная со второго этапа операции, части армии несколькими колоннами начинали двигаться в общем направлении на Оулу. Планируя операцию, штаб 9 армии, вероятно, исходил из предположения, что противник будет разгромлен на главном направлении, т.е. на Карельском перешейке, и армии придется иметь дело только с имеющимися к началу войны силами противника или в худшем случае с отходящими с юга разбитыми частями. Иначе объяснить заданные армии парадные темпы наступления было бы весьма затруднительно. Если на первом этапе суточный темп наступления задавался в 14-18 километров, то на втором армия «разгонялась» до 25 километров, а на последнем – до 30 километров. Всего на операцию отводилось 20 суток с учетом дневок и перегруппировок. План явно не учитывал возможности серьезного противодействия противника и сильно переоценивал подвижность собственных войск и проходимость дорог.

Темпы наступления, судя по всему, являлись главным показателем, к которому стремилось командование армии и которого требовали от Духанова Москва и Ленинград. Если бы наступление развивалось так, как планировалось, то через 20 суток после начала войны Финляндия оказалась бы полностью изолированной от внешнего мира. С моря её блокировал бы Краснознаменный Балтийский флот, а сухопутную коммуникацию со Швецией перерезала бы 9 армия. Далее даже в случае неблагоприятного хода событий на главном направлении, падение Финляндии при такой ситуации становилось бы вопросом времени. Естественно, и финская сторона понимала уязвимость своего положения и вряд ли бы стала безучастно смотреть на то, как части 9 армии лишают её надежд на успешное сопротивление агрессии. Отдельные наиболее дальновидные командиры штаба Ленинградского военного округа пытались предостеречь от излишней спешки, однако, переделывать уже имеющийся план, не было ни времени, ни, судя по всему, желания. Впрочем, планирование операции на других направлениях отличалось не меньшим неоправданным оптимизмом, план Духанова в этом отношении не сильно выделялся.

Район Суомуссалми лежал в полосе ответственности левофланговой группировки 47-го корпуса. Здесь должна была наступать 163-я стрелковая дивизия в составе 529-го, 662-го и 759-го стрелковых полков, усиленная 365-м артиллерийским полком и 204-м дивизионом противотанковой артиллерии. Дивизия начала формирование 14 августа 1939 года в Московском военном округе в городе Белев Тульской области. Формирование шло на базе части подразделений и личного состава 84-й стрелковой дивизии путем доукомплектования их до полной штатной численности за счет приписного личного состава, иными словами – мобилизованных в армию резервистов. Как следствие этого, большинство бойцов и часть командиров и политработников дивизии были плохо обучены, а частично вообще никогда не держали в руках оружия. Усиленно заниматься подготовкой личного состава у командования времени фактически не было, поскольку значительную часть своего предвоенного существования 163-я дивизия провела «на колесах», переезжая из одного места в другое. После завершения формирования в начале сентября, 24 сентября дивизия была переброшена на латвийскую границу, где вошла в состав уже знакомого нам 47-го стрелкового корпуса 7-й армии, готовясь к боевым действиям на случай, если Латвия будет упорствовать на переговорах с СССР о заключении договора «О дружбе и взаимопомощи». Как известно, Латвия упрямиться не стала, и уже с 25 октября 163-я дивизия вновь начала грузиться в эшелоны, идущие на сей раз на север, к затерянному в карельских лесах городку Кемь. Переброска дивизии на новое место закончилась к 18 ноября, после чего она двинулась к границе. В суете перевозок о том, чтобы снабдить личный состав крайне необходимым в северных широтах теплым зимнем обмундированием, как-то «забыли», поэтому бойцы приехали в Кемь в простых шинелях, ботинках или сапогах, буденовках – в общем говоря, одежде, совсем не соответствующей местному суровому климату.

Командиром дивизии с начала её формирования был назначен 42-летний полковник Андрей Иванович Зеленцов, вскоре получивший звание комбриг.

Военная карьера Зеленцова, как и у большинства красных командиров такого ранга, началась в годы Первой мировой войны. Окончив в 1915 году Алексеевское военное училище в Москве, Зеленцов отбывает на Западный фронт, где быстро дослужился до командира батальона, а в 1917 году окончил Киевскую школу летчиков-наблюдателей. В марте 1918 года Зеленцов добровольцем вступает в Красную Армию и активно участвует в гражданской войне, как на фронте, так и подавляя антисоветские выступления, в том числе в своем родном Нижнем Новгороде. С декабря 1921 года Зеленцов командует стрелковым полком, а в октябре 1927-го его переводят в штаб Московского военного округа на должность помощника начальника отдела боевой подготовки. С мая 1931 года Зеленцов преподает в стрелково-тактическом институте «Выстрел», параллельно в 1932 году окончив вечернее отделение Военной академии им. М.В.Фрунзе. В характеристике на Зеленцова в эти годы писали: «Знания и практический опыт, организаторские способности, здоровая инициатива выдвигают т. Зеленцова в число тех командиров РККА, которые отдают себя на дело строительства Красной Армии», отмечая, что Зеленцов является одним из «самых лучших и передовых командиров РККА». На преподавательской работе (с 1934 года – в Военной академии механизации и моторизации РККА им. И.В. Сталина) Зеленцов остается до марта 1936 года, когда его назначают начальником штаба 5-й отдельной тяжелой танковой бригады, а с января 1938 – начальником Автобронетанковой службы 3-го стрелкового корпуса. Именно на этой должности Зеленцов и получил приказ возглавить формируемую 163-ю стрелковую дивизию. Таким образом, во главе дивизии был поставлен опытный и отлично подготовленный командир.

Вскоре после прибытия 163-й дивизии в Карелию, командование Ленинградского военного округа решило произвести «рокировку» полками между 54-й и 163-й дивизиями. Вместо своего 529-го стрелкового полка 163-я дивизия получила от Гусевского 81-й горнострелковый полк. С одной стороны, этот обмен усилил дивизию кадровой частью с более опытным личным составом. С другой, горнострелковый полк сильно проигрывал стрелковому в численности личного состава – вместо трех батальонов в составе полка было всего четыре стрелковые, одна разведывательная и одна пулеметная роты. Кроме того, одна из рот 81-го полка была оставлена в Кеми в качестве охраны, поэтому фактически 81-й горнострелковый полк являлся усиленным батальоном с полковой артиллерией. Вместе с 81-м полком в 163-ю дивизию вошел 2-й дивизион 86-го горно-артиллерийского полка и взвод 58-й противотанковой батареи 54-й дивизии. Правда за это дивизии Зеленцова пришлось расстаться с 1-м дивизионом 365-го полка, отданным 54-й дивизии. Обмен снова был не совсем равноценный, поскольку дивизион горно-артиллерийского полка, в отличие от обычного, состоял не из трех, а из двух батарей. Слабее была и полковая артиллерия 81-го полка. Всего, по состоянию на 23 ноября, в составе 163-й дивизии было 12 728 человек, имевших на вооружении 9400 винтовок, 376 ручных и 125 станковых пулеметов, 32 45-мм противотанковых и 50 76-мм пушек¹. 177-й разведывательный батальон дивизии имел роту плавающих танков Т-37 (14 штук) и пять бронеавтомобилей. Кроме того, у дивизии было 384 автомобиля, 13 тракторов и 5579 лошадей, почему-то большей частью верховых.

Согласно боевому приказу №1 штаба 47-го стрелкового корпуса от 27 ноября, «163 сд, 2/86 ап, 2,3/365 ап нанося удар левым флангом исходу второго дня овладеть: Писто, Суомуссалми, в дальнейшем главными силами выйти фронт: Тайвалкоски, Хюрюнсалми, установив связь с правофланговыми частями ОСК, передовые части выбросить в направлениях: Пудасъярви, Пуоланка.

С переходом границы выделить один усиленный батальон для овладения Куусамо и удержания его до подхода полка 122 сд.

С переходом в наступление действия войск должны быть решительными, войска не должны ввязываться во фронтальные бои на укрепленных позициях пр-ка, оставляя заслоны с фронта, обходить фланги и заходить в тыл, продолжая выполнять поставленную задачу. Особенно хорошо должны быть поставлены: разведка, охранение ночью, охрана штабов, путей подвоза и эвакуации».

Таким образом, на четвертый-пятый день наступления 47-й корпус должен был сомкнуть фланги двух своих группировок в районе Куусамо, а так же соединиться с правофланговыми частями особого стрелкового корпуса в районе Хюрюнсалми, создав некое подобие сплошного фронта. Однако темпы наступления были заданы очень высокие, можно даже сказать – нереальные. От границы до Суомуссалми было около 38 километров, до Писто – 56 километров, до Куусамо – более сотни! Таким образом наступать 163-я дивизия должна была с темпом примерно 20-28 километров в сутки, т.е. в полтора-два раза больше, чем планировалось командующим 9-й армии. Такие же темпы задавались и для 122-й дивизии.

Вечером 29 ноября свой боевой приказ №1 издал штаб 163 дивизии, и в нем приказ Дашичева фактически саботировался! К сожалению, не известно, была ли это инициатива Зеленцова (хотя такое вопиющее невыполнение приказа вряд ли было возможно), либо приказ все же был согласован с Дашичевым или Духановым в пользу снижения темпов продвижения, но факт остается фактом: выполняя приказ своего штаба, 163-я дивизия просто физически не могла выполнить приказ штаба корпуса. Даже если бы указанные Дашичевым сроки были бы достижимы, что само по себе фактически невероятно. Однако обо всем по порядку.

Изначально 163-я дивизия была разбита на две ударные группировки: южную и северную. Северная, или правофланговая группировка, была основной. В районе хутора Лонка в 65 километрах западнее Ухты развернулся 81-й горнострелковый полк со 2-м дивизионом 86-го артполка. В боевом приказе №1 штаба дивизии его задача определялась следующим образом: «81 сп с 2/86 ап, одним взводом танк. роты в 8.00 30.11.39 перейти границу у Лонка, уничтожив части прикрытия противника.

Задача дня – овладеть Юнтусранта, в дальнейшем наступать в направлении вилки дорог 30 км севернее Суомуссалми.

Штаб полка – Лонка, в дальнейшем – Юнтусранта. Граница слева – Войница, Харью».

Вслед за 81-м полком выступал 662-й полк: «662-й сп (без 3-го б-на)² с 2 и 3/365 ап к 18.00 1.12 выйти к государственной границе в районе Лонка. В дальнейшем наступать во втором эшелоне за 81 сп, обеспечивая его фланги и тыл и улучшая дорогу. Шоссе на Куусамо у оз. Термуан занять ротой со взводом ПТО».

Таким образом, согласно приказу Зеленцова, в первый день наступления северная группировка дивизии должна была наступать с темпом всего 10 километров в сутки (такое расстояние отделяло Юнтусранта от границы). Задача наступать на Куусамо не ставилась даже на вечер 1 декабря: 662-й полк ограничивался лишь выставлением заслона на дороге в направлении Куусамо у озера Тормуан-ярви (Термуан в приказе), в 7 километрах севернее Юнтусранты. Достичь Писто войска северной группировки к исходу второго дня наступления не могли бы никаким образом, для этого им пришлось бы преодолеть 46 километров за сутки! В целом же приказ Зеленцова был гораздо более близким к реальности, чем приказы вышестоящих штабов.

Южная группировка дивизии была развернута в районе деревушки Важенваара в 77 километрах юго-западнее Ухты. Здесь готовился перейти в наступление 759-й полк с 204-м противотанковым дивизионом: «759 сп с 204 ПТД и 1/230 сапбата в 8.00 30.11.39 перейти госграницу у Важенваара, уничтожив погранчасти пр-ка.

Задача дня – овладеть хут. Алавиенеки – Харью. В дальнейшем наступать на Суомуссалми, обеспечивая свой левый фланг.

Штаб полка – Важенваара».

И здесь дневной темп продвижения задавался в те же 10 километров. В итоге первого этапа наступления дивизия должна была овладеть Суомуссалми на юге и Перанка на севере, установив контроль над соединяющим эти населённые пункты шоссе. Срок овладения этими пунктами в приказе 163-й дивизии не указывался, однако можно предположить, что произойти это событие по замыслу Зеленцова должно было на 3-4 день наступления. В принципе такие темпы вполне укладывались в расчеты командующего 9-й армией, доложенные Мерецкову 25 ноября. Согласно докладу Духанова, Хюрюнсалми планировалось достичь к исходу 1-го этапа наступления, рассчитанного на семь дней, в том числе два дня на отдых и перегруппировку. Расстояние от Суомуссалми до Хюрюнсалми составляло около 36 километров по вполне приличного качество дороге. С учетом того, что финские части планировалось разбить еще в приграничных боях, преодолеть это расстояние за пару дней наступления казалось вполне по силам. От Перанки до Тайвалкоски, еще одной конечной точки первого этапа наступления 47-го корпуса, расстояние было чуть более 50 километров – тоже вполне преодолимый за два-три дня с учетом вышесказанного маршрут.

Общим слабым местом всех планов, начиная от армейского и заканчивая дивизионным, было даже не пренебрежение сопротивлением противника, а не принятие во внимание пропускных способностей собственных коммуникаций и плохое знание состояния дорог на сопредельной стороне. Коммуникации армии были до предела растянуты, от станций снабжения даже до границы расстояние превышало 200 километров, за исключением северного фланга армии, где оно составляло не более сотни километров. И дороги эти были отнюдь не высококлассными шоссе. Впрочем, непосредственно о дорогах поговорим позже. Пропускная способность дорог серьезно ограничивала возможность развертывания войск на одном направлении, а отсутствие рокадных путей мешало маневру частями и соединениями. Последнее неприятное обстоятельство командование армии планировало исправить, захватив рокадные дороги на финской стороне границы.

С точки зрения дорожного обеспечения более удобным районом для сосредоточения 163-й дивизии был бы район деревни Суоперя, расположенной у границы к западу от крупного озера Топозеро (ныне составная часть Кумского водохранилища). От станции Лоухи к ней шла грунтовая дорога протяженностью чуть более 150 километров, которая на финской территории переходила в проселочную, зато через 50 километров дивизия выходила к Куусамо, откуда на юго-запад шло прямое шоссе на Оулу, по которому до вожделенной цели было чуть больше 200 километров (примерно столько же, сколько и при движении по дорогам от Суомуссалми). Да и правофланговая группировка 47-го корпуса в таком случае была бы значительно ближе. Но тогда обеспечить прикрытие фланга основной группировки в лице особого стрелкового корпуса у 47-го корпуса не было практически никакой возможности. Смещение же группировки ОСК на север в район Суомуссалми для взаимодействия с 47-м корпусом оставило бы неприкрытым стык 8 и 9 армий. Налицо получался эдакий «тришкин кафтан», перетягивание которого избавляло от одной проблемы, создавая другую. Очевидно, что 9-й армии не хватало еще одной ударной группировки, заменить которую командующий 9 армией попытался выдвинув один из полков 122-й дивизии в район Куусамо с севера по рокадной дороге от Мяркяярви, а на шоссе Куусамо – Оулу в районе Тайвалкоски с юга выходил полк 163-й дивизии. Таким образом, на шоссе Куусамо – Оулу образовывалась бы еще одна ударная группировка в составе двух полков с артиллерией. На Оулу бы наступали, по меньшей мере, три ударные группировки численностью до двух полков каждая. Левофланговая в составе двух дивизий через Кухмониеми и Контиомяки; центральная в составе двух полков через Суомуссалми и Пуоланка; правофланговая в составе так же двух полков – через Куусамо и Тайвалкоски. С учетом наступающих южнее и севернее группировок, имеющимися к началу войны в распоряжении Северо-финляндской группы финской армии силами сдержать советские части никаких шансов не было.

Ретроспективно оценивая последующие события, вероятно, наиболее рациональным было бы перенести район сосредоточения 163-й дивизии к Суоперя, а на её место выдвинуть 44-ю дивизию. Это позволило бы уменьшить огромные пустоты между наступающими колоннами 9-й армии, не допустить рокировки на суомуссалменское направление финских войск из Куусамо, а в дальнейшем, возможно, заставить противника вообще отказаться от наступательных действий. Туомпо пришлось бы распределять свои скудные силы для борьбы не на трех – четырех направлениях, а на пяти – шести, т.е. возможности сосредотачивать крупные силы на одном из направлений у него уже не было бы.

Но для этого было нужно, чтобы 44-я дивизия к началу войны уже прибыла на фронт, однако этого не произошло. Первые эшелоны дивизии начали разгружаться в Кочкоме лишь 6 декабря. Все шансы прибыть вовремя имела 138-я дивизия, но её оставили в составе 7-й армии. Спешка с подготовкой операции, когда все решения принимались буквально в последний момент, не позволила командованию 9-й армии как следует продумать план наступления, рассмотреть наиболее рациональные варианты, сосредоточить и подготовить войска. В итоге к началу войны части армии, в особенности артиллерия, продолжали подтягиваться к границе, а ряд частей и соединений, в том числе 44-я дивизия и оба танковых батальона – вообще только ехали к фронту. Иными словами, расчеты командования 9-й армии начали рушиться еще до начала боевых действий.

1. Эти данные, вероятно, не включают часть артиллерии 365-го артполка.
2. 3-й батальон полка являлся резервом командира дивизии и должен был находиться на погранзаставе в Лонка.

Олег Киселев

Следующая часть