| Девятая рота | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
Нам лечь, где лечь, Павел Коган Притягивают эти места. И не только своею красотой, тишиной, спокойствием вод и первозданностью леса, но и ещё чем-то. Так зовёт людей к себе земля, где происходили какие-то важные события, и быть там, трогать камни, дышать тем воздухом – это ощутить свою причастность, и хоть чуть почувствовать, как было. Дорогу эту, в том далёком 1940-м много снимали на фото и киноплёнку. Сюда возили журналистов. И снимки её с разбитой и брошенной техникой, обошли, наверное, все газеты мира. Киножурналы с итоговыми кадрами сражения на дороге Раате у Суомуссалми были показаны во многих странах. Вот только в Советском Союзе их никто не видел, ну разве что только самые высшие руководители армии и страны. Да это и понятно. Разве можно было показывать такое. Много лет трагедия Щорсовской 44-й стрелковой Киевской Краснознамённой дивизии в снегах Финляндии, как и ряда других советских дивизий, была запретной темой. Но канул в небытие Советский Союз, и учёные, а потом и краеведы, начали потихоньку вытягивать из архивов нашу истинную историю. Часто бываю на этой дороге. Хожу по ближайшим лесам и перелескам, смотрю под ноги, и поднимаю то, что может быть, было связано с теми событиями. Уже почти ничего нет. Все вобрала в себя земля, но шрамы её до сих пор ещё видны. В этот приезд мы доехали до Раатеенпортти, походили вокруг выставленной здесь техники 44-й дивизии, а ныне музейных раритетов, а потом двинулись дальше, но не так, как всегда, а свернули на юг, и поехали по современному шоссе к большому озеру, что в семи километрах от дороги Раате. Где-то в этих местах погибла 9-я рота Богунского полка 44-й дивизии. Остановились на берегу. Справа через перелесок виднелись красные домики. Аккуратная лужайка, ровная, словно подстриженная трава. И необычайная тишина… К домам не пошли, свернули вправо, и, поднимаясь по пологому склону, двинулись к шоссе. И вот здесь в лесу нам стали попадаться старые ямы-окопы с оплывшими брустверами, явно относящиеся к той далёкой войне. И чем ближе к дороге, тем больше их было. Лес кончился, мы вышли к шоссе, и прямо перед собой увидели этот памятник. Даже и памятником назвать это трудно. Несколько больших камней сложенных вместе. Но цветы сомнения не оставляли. Кто мог здесь, в этой глуши… А кто мог знать про 9-ю роту? Значит, это всем. И нашим, и финнам. Всем кто погиб в этом бою. Значит, место для памяти уже есть. И нам теперь надо только рассказать, как это было. Финляндия. Ухтинское направление. Район Суомуссалми. Декабрь 1939 года. 44-я стрелковая дивизия спешила на выручку 163-й, ушедшей раньше в снега Финляндии, и уже с 11 декабря, отражавшей в районе посёлка Суомуссалми, что в 37 километрах от советско-финской границы, атаки финских частей группы полковника Сииласвуо. В тот же день, когда началось наступление финнов на Суомуссалми, в 10 километрах юго-восточнее посёлка, по западному берегу озёр Куйвасъярви и Куомасъярви финны начали оборудовать опорный пункт с центром на перешейке между этими озёрами. Здесь, во второй половине дня 11 декабря, и заняла оборону фронтом на восток усиленная рота. Эта рота стала заслоном финской группировки с востока и юго-востока, заткнув единственную здесь дорогу, проложенную по озёрному перешейку и подходившую к посёлку Суомуссалми со стороны советской границы. И хотя двигавшихся войск пока по ней не наблюдалось, но снабжение частей 163-й советской дивизии с этого направления было прекращено. К 13 декабря положение 163-й дивизии стало столь угрожающим, что этим озаботилось армейское командование, которое и приняло решение двигать к Суомуссалми по дороге Раате перебрасываемую с Украины 44-ю стрелковую Киевскую дивизию. Не дожидаясь пока подойдут все эшелоны дивизии, первым к финской границе машинами армейского автобата стал перебрасываться 3-й батальон 305-го стрелкового полка с приданными ему шестью 76-мм орудиями полковой батареи. Задача командиру батальона капитану Лапшову была поставлена непосредственно из штаба армии. Лапшову было приказано к исходу 13 декабря сосредоточиться в посёлке Важенваара, что у советско-финской границы, и оттуда наступать вдоль дороги на Суомуссалми, уничтожить противника, блокирующего дорогу, а затем перейти в подчинение командира 759-го полка и действовать в интересах 163-й дивизии. Но передовая рота 3-го батальона 305-го стрелкового полка, сбив финское охранение, только после полудня 15 декабря вышла непосредственно к 27-му километру дороги Раате, где и находился злополучный финский заслон, ставший фатальным в судьбе 44-й дивизии. Финляндия. Дорога Раате – Суомуссалми. Декабрь 1939 года. Батальон Лапшова начал атаковать финский опорный пункт с утра 16 декабря. Но сбить финнов с перешейка ему не удалось. Противостояние усиленной финской роты и батальона Лапшова на 27-м километре дороги Раате продолжилось и далее, вплоть до подтягивания в этот район других частей 44-й дивизии. Увеличивались и силы финского отряда на перешейке. Атаки советских войск чередовались с вылазками финнов, на артобстрелы финских позиций отвечали финские минометы. Но главное оставалось неизменным – финская пробка по-прежнему прочно сидела в межозёрной горловине, преграждая 44-й дивизии путь к Суомуссалми. К 30 декабря на дороге Раате находилась уже почти вся 44-я дивизия. Части дивизии, рассредоточившись вдоль дороги на отрезке между хутором Хаукила и перекрёстком дорог в районе озера Коккоярви, т.е. с 27 по 19-й километр дороги, выставив охранение, стояли в ожидании, когда передовые части собьют финнов с позиций. Командный пункт 146-го стрелкового Богунского полка располагался в районе 23-го километра дороги. Именно на этот полк дивизии была возложена задача охраны и обороны дороги с южного направления. Район 19-го километра дороги оборонял 3-й батальон 146-го Богунского полка, которым командовал капитан Пастухов. Здесь находился важный транспортный узел: мост через ручей на перешейке между озёрами Коккоярви и Тееринен; у хутора Маттила на юг отходило шоссе к Кухмо; а в районе 22-го километра – зимник, который через хутор Матеро шёл к деревне Пурас и далее к границе. Логично предположив, что противник вне зоны действия дивизии будет активно использовать существующее шоссе на Кухмо, штаб дивизии приказал выставить усиленный заслон на этой дороге, выдвинув его в район большого озера, вытянувшегося вдоль дороги Раате. Выбор пал на 9-ю роту, которой командовал прибывший в дивизию незадолго до отправки на Финский фронт, старший лейтенант Шафигуллин Шариф Шафикович. 9-ю роту усилили двумя пулемётными отделениями пульроты батальона с 4 станковыми пулемётами, огневым взводом полковой батареи 76-мм пушек с двумя орудиями, одним зенитным комплексным пулемётом роты ПВО полка (зенитная пулемётная установка с четырьмя станковыми пулемётами калибра 7,62 мм на едином лафете, смонтированная в кузове грузового автомобиля). Численность личного состава усиления составила примерно 80 человек. А общая численность заслона – примерно 300 человек, при 2-х 76-мм орудиях, 6 станковых, 11 ручных пулемётах, одном зенитном комплексном пулемёте. И 30 декабря пешая колонна 9-й роты, сопровождаемая конными двуколками и небольшой автоколонной, к машинам которой были прицеплены пушки, артиллерийские передки, полевая кухня, двинулась по шоссе от дороги Раате, уходя в безвестность без малого на 74 года. Финляндия. Хутор Сангинахо. 7 км к югу от дороги Раате. 31 декабря 1939 года. После проведённой разведки, заслон было решено разместить на небольшой высотке с длинными пологими склонами, заросшими сосновым лесом, которая располагалась примерно в 7 км от дороги Раате и в 500 метрах северо-восточнее хутора Сангинахо. Рота старшего лейтенанта Шафигуллина оборудовала свой опорный пункт со всей серьёзностью: индивидуальные ячейки для стрельбы, пулемётные окопы с несколькими секторами обстрела, землянки и даже два больших блиндажа. Основные и запасные позиции для орудий и для зенитного пулёмета устроили на самой макушке высотки с возможностью ведения огня вдоль дороги в обе стороны, а артиллерией и в дополнительных секторах на флангах. Подходы со стороны большого озера прикрыли самодельными инженерными заграждениями. Хотя высотка и не доминировала над местностью, но размещение на ней опорного пункта давало ряд преимуществ обороняющимся. Прежде всего, это было связано с тем, что шоссе Кухмо-Суомуссалми, проходившее в этом месте по межозёрному дефиле, было проложено прямо по макушке этой высотки. Справа – вытянутое на юго-восток озеро Вуоккиярви, раскинувшееся в этом месте широким плёсом, обозначенным на финских картах, как Пярсямёнселкя; слева – цепочкой два озера, объединённых не только одним названием – Сангинлампи, но и протокой с топкими берегами. Противника ждали с юга. Двигаясь по шоссе от Кухмо, он, выйдя из леса, оказывался на открытом участке местности. И, кроме того, прежде чем начать подъём на высотку, дорога пересекала ручей, вытекающий из южной части озера Сангинлампи. Этот ручей тоже был препятствием: незамерзающий, с болотистым левым берегом, ну никак он не способствовал ведению активных наступательных действий развёрнутым фронтом с этого направления. Высотка, приподнимающаяся всего-то на десяток метров, расположенная среди соснового леса, и пусть хоть и с невысокими северными соснами, но обеспечить хорошего обзора по всем направлениям не могла. Однако лес надежно скрывал и само присутствие здесь советских солдат, и систему обороны 9-й роты. А выдвинутая ближе к подножью высоты первая линия обороны, и сторожевые посты на берегу озера, позволяли контролировать обстановку на флангах, в том числе и на льду Пярсямёнселкя. Финляндия. Ледовая дорога Алантеенъярви – Вуоккиярви. 30-31 декабря 1939 года. И финны спешили. Пользуясь удачно складывающейся для них обстановкой, и не зная, сколько ещё 44-я дивизия будет беспомощно топтаться перед опорным пунктом на перешейке озер Куйвасъярви – Куомасъярви, они торопились решить две жизненно важные для них задачи: продолжать удерживать 44-ю дивизию на 27-м километре дороги Раате, и, как можно быстрее, сломить сопротивление второй советской дивизии – 163-й, которая уже несколько дней вела жестокие бои в районе Суомуссалми. Рано утром 28 декабря измотанные боями части 163-й дивизии начали отход от Суомуссалми, и район боёв, по мере отхода дивизии, смещался к северу, к Юнтусранта, все более и более отдаляясь от района стояния 44-й дивизии. Теперь финское командование смогло переключить своё внимание на 44-ю дивизию. И первое, что оно сделало – усилило блокирующую группу, ибо прорыв 44-й дивизии через перешеек и её выход к Суомуссалми мог кардинально изменить ситуацию и, естественно, не в пользу финнов. Уже 30 декабря был издан приказ «Об организации обороны на направлении Раате», который предусматривал усиление финской группировки на перешейке. Это касалось не только количественной, но и качественной стороны усиления. Теперь основой блокирующей группы стал батальон 27-го пехотного полка 9-й дивизии, которой командовал всё тот же полковник Сииласвуо. Кроме того, этот приказ определил начало активных действий финских войск против передовых частей 44-й дивизии и на её коммуникациях: «4. Обеспечить патрулирование в расширенной полосе: справа Пярсямёнселкя, слева Мюллюлампи. 5. Силами патрулей беспокоить противника ночными ударами по районам Саукко, Тююнеляя и Хаукила, а также по дороге между ними». Другим важным направлением по реализации плана разгрома советской дивизии на дороге Раате, стала подготовка ледовой дороги, которая должна была протянуться от шоссе Суомуссалми – Хюрюнсалми, и пройти по цепочке озёр: Алантеенъярви, Парваярви и, наконец, озера Вуоккиярви, и закончиться на уже знакомом нам плёсе Пярсямёнселкя у хутора Сярки. Ледовая дорога играла в разработанном плане важную стратегическую роль. Новая дорога, проложенная параллельно дороге Раате, имела примерно такую же протяжённость, какую на дороге Раате занимали стоящие части 44-й дивизии. Другими словами, строящаяся ледовая дорога позволяла быстро и скрытно перебрасывать войска на любую глубину, организовать бесперебойное снабжение частей боеприпасами и необходимыми материальными средствами. По сути, ледовая дорога позволяла наносить удар во фланг советской дивизии одновременно по всей длине фланга, или на любом из его участков. 30 декабря специальные команды закончили инженерную разведку, и в тот же день финские сапёрные подразделения вышли на лёд и начали готовить дорогу. Анализируя боевые документы 9-й финской дивизии, невольно приходишь к выводу, что, разрабатывая операцию против советской 44-й дивизии, финны почти были уверены, что советское командование, исходя из сложившейся обстановки в районе Суомуссалми, отведёт 44-ю дивизию обратно к границе. Это было рационально, это позволило бы перегруппировать силы, подготовиться к новому наступлению, а затем уже и наступать более осмысленно, имея задачи, соответствующие обстановке. Но их надежды не оправдались. Всё оставалось по-прежнему, как будто не было отступления 163-й дивизии от Суомуссалми, как будто не было противника, как будто и угроз для 44-й дивизии тоже не было. 31 декабря в своем приказе на начало наступления полковник Сииласвуо отмечал: «44-я дивизия противника находится в районе Хаукила – Туунеля – Саукко. Исходя из данных наземной и воздушной разведки, а также из того факта, что у себя в тылу их войска ушли из Туунеля и Саукко, можно сделать вывод, что они отложили отвод войск». Таким образом, уяснив, что на коммуникациях дивизии противника в одном из самых её уязвимых мест – в районе озера Коккоярви – появилась возможность нанести очень болезненный удар, полковник Сииласвуо, параллельно с уже реализуемым планом операции, начинает решать новую задачу – готовить удар по 19-му километру дороги Раате. Для этого к дороге Раате в район озера Коккоярви для разведки и уточнения обстановки направляется 22-й лёгкий отряд ротмистра Паавола. С этого момента две силы – финский 22-й лёгкий отряд ротмистра Паавола и советская 9-я рота старшего лейтенанта Шафигуллина – начали своё сближение во времени и пространстве, чтобы сойтись в смертельной схватке у высотки недалеко от финского хутора Сангинахо. Финляндия. Ледовая дорога. Хутор Мякеля. 1-2 января 1940 года. После не очень удачного участия в преследовании отходящей советской 163-й дивизии, 22-й лёгкий отряд был отведен обратно в Суомуссалми, где и стал на отдых. Новый год отряд встретил в разрушенном посёлке, но уже в первой половине дня 1 января до командира отряда был доведён приказ с новой боевой задачей. После непродолжительных сборов, примерно в 14 часов, походная колонна 22-го лёгкого отряда выступила из Суомуссалми и двинулась по дороге Суомуссалми – Хюрюнсалми к тому месту, где начиналась новая ледовая дорога. Около 15 часов отряд ступил на лёд озера Алантеенъярви и начал марш по ледовой дороге на восток. К 22 часам колонны отряда собрались у хутора Мякеля, расположенного к западу от конечного пункта марша – хутора Сангинахо, который находился как раз на противоположном берегу Пярсямёнселкя. Здесь отряд стал на ночёвку. Людей подняли задолго до рассвета, около 4 часов. Пока командиры готовили свои подразделения к дальнейшему походу, в 6 часов утра к Сангинахо был отправлен патруль. Ночь была тёмная. Луна не показывалась из-за облаков, затянувших небо ещё с вечера. Столбик термометра остановился на 14-ти градусной отметке. Ушедший лыжный патруль почти бесшумно растворился в ночной мгле. Только немного на морозе скрипел снег под лыжами, да шуршали обшлага маскхалатов. Когда около 7 часов утра вдруг повалил снег, это стало неожиданностью для ротмистра Паавола. Снежный заряд был такой силы, что видимость упала практически до нуля, и выход отряда пришлось отложить. Финляндия. Высота 500 м северо-восточнее хутора Сангинахо. 2 января 1940 года. Когда снежный заряд ослаб, от хутора Мякеля отряд двинулся к Сангинахо. Было это в 9.00. Впереди отряда шло походное охранение, следом, на некотором удалении – самокатная рота, затем пулемётный и миномётный взводы, следом за ними – кавалерийский эскадрон. Замыкали колонну отряда тыловые подразделения. Самокатная рота и кавалерийский эскадрон таковыми были только по названию, поскольку в условиях суровой и снежной финской зимы они в основном действовали в пешем строю и на лыжах. Когда походное охранение отряда приблизилось к хутору Сангинахо, по нему дружно ударили винтовки и пулёмет. Стрелки хронометра показывали 9 часов 50 минут. С началом боя самокатная рота развернулась в боевой порядок и начала продвижение в направлении хутора. Как только финская рота вышла на берег и двинулась к лесу, по цепям роты хлестанули пулемётные очереди. Огонь велся от высотки, где занимала оборону 9-я рота старшего лейтенанта Шафигуллина. Не выдержав огня, финны откатились назад: «Разрывные пули русских вызвали временное замешательство, которое передалось и другим подразделениям. Однако командир роты и командиры взводов взяли себя в руки, и, увлекая за собой личный состав, бросились в атаку, продолжившуюся примерно до линии 30-100 м от полевых позиций, где упорно оборонялись русские». Через некоторое время финны вновь атаковали позиции советской 9-й роты. На этот раз атака уже была направлена на высоту северо-восточнее Сангинахо. Бой вспыхнул с новой силой. Но и в этот раз финны вынуждены были отойти назад: «11.10. Атака прекращена плотным ружейно-пулемётным, пулемётным и орудийным огнем русских. Цель была достичь дороги, находящейся западнее озёр Сангинлампи, откуда вёлся огонь». Причиной неудачной атаки командир отряда ротмистр Паавола назвал большое количество раненых в передовой роте, а также несвоевременный выход пулемётного взвода на исходные позиции, что привело к тому, что атакующие не получили огневой поддержки, а огневые точки противника не были подавлены. В оставшиеся несколько часов светлого времени финны больше не атаковали, хотя интенсивный огонь продолжался с обеих сторон. Но финны это время использовали для перегруппировки своих подразделений. Теперь вперёд вышел кавалерийский эскадрон, который до этого в бою участия не принимал. А один взвод этой роты, обойдя опорный пункт противника с запада, в 12.30 вышел на шоссе на линию перемычки между верхним и нижним озером Сангинлампи, и стал там заслоном, заняв оборону фронтом на север. Очередная атака финнов началась от берега Пярсямёнселкя примерно в 20 часов 30 минут. На этот раз главную роль в атаке играл кавалерийский эскадрон. Но и теперь атака закончилась ничем. Обрушившийся на финнов ливень свинца из 6 станковых и нескольких ручных пулёметов, а также меткий огонь двух пушек, заставил атаковавших откатиться на исходные позиции. Следующую попытку финны предприняли незадолго до 22 часов. В ночной темноте они сумели почти вплотную приблизиться к передовым ячейкам 9-й роты и завязать бой. На этот раз удача была на стороне финнов. В 22.00 по местному времени командир роты доложил своему командиру о том, что позиции боевого охранения противника захвачены. Финляндия. деревня Хюрюнсалми. Штаб 9-й финской дивизии. 2 января 1940 года. Информация, полученная штабом 9-й финской дивизии от ротмистра Паавола, о том, что его отряд 2 января в районе хутора Сангинахо вступил в бой с сильным и упорным противником, стала неожиданным и неприятным сюрпризом для финского командования. Действительно, мало того, что этот, выдвинутый далеко на юг от дороги Раате, вражеский заслон блокировал важную дорогу, по которой войска должны были выдвигаться на исходные рубежи для наступления, но он ещё и вскрывал весь замысел операции, поскольку зафиксировав факт переброски войск по ледовой дороге, нетрудно догадаться, что за этим может последовать далее. Посему эту «занозу» надо было ликвидировать, и ликвидировать немедленно. А финские войска были уже в движении. Пока часть финской группировки сдерживала советскую 44-ю дивизию на линии озёр Куйвасъярви, Куомасъярви, а другая её часть атаковала противника в районе хутора Хаукила, пока патрули разведывательных отрядов наносили беспокоящие удары по советским частям и коммуникациям вдоль дороги Раате, по подготовленной ледовой дороге в глубокий тыл 44-й дивизии двинулись финские войска. Уже рано утром 2 января 1940 года начал марш 64-й пехотный полк. Следом за ним в 17.20 по той же дороге двинулся и отряд Кари. Вот этому отряду Кари и было поручено ликвидировать советский опорный пункт в районе хутора Сангинахо. Отряд Кари был сформирован ещё 6 декабря 1939 года для обороны Суомуссалми. Теперь же отряду предстояло нанести удар во фланг 44-й дивизии в районе озера Коккоярви, т.е. в районе 19-го километра дороги Раате. Возглавлял этот отряд майор К. Кари. Чтобы понять силу этого отряда поясним, что на 31 декабря 1939 года в состав отряда входили:
Каждый из этих двух батальонов состоял из: штабной роты, трёх стрелковых рот, пулемётной роты и подразделений обеспечения. А в составе 15-го отдельного батальона, кроме того, имелся ещё и штатный миномётный взвод. В 22.30 2 января подразделения отряда Кари прибыли в район хутора Вуоккиниеми, где и расположились на ночлег. 3 января в 7.10 майор Кари отдал подчинённым подразделениям приказ на марш, а в 7.50 из штаба дивизии была получена радиограмма с новой задачей: «Противник между озёрами Сангинлампи и шоссе. Отряд Паавола блокирует дорогу по линии ручья. Фронтом на восток [так в документе – прим. авт.]. Отряду Кари атаковать противника с тыла и фланга. Двигаться в направлении Матеро через Сауко. В Матеро быть к 10.10. Эстури». В 8.00 отряд Кари начал марш. К хутору Матеро 15-й отдельный батальон, следовавший первым, прибыл в 10.00 3 января. Пока батальон отдыхал, а остальные подразделения подтягивались к месту стоянки, майор Кари с офицерами своего штаба убыли к Сангинахо, где находился штаб 22-го лёгкого отряда, уже штурмовавшего высоту, занятую противником. Финляндия. Высота 500 м северо-восточнее хутора Сангинахо. 3 января 1940 года. В ходе ночного сеанса связи со штабом 9-й дивизии командиру 22-го лёгкого отряда было передано приказание: находиться на занятых рубежах, больше опорный пункт русских не атаковать, ждать подкрепления. Ночь прошла спокойно. Только иногда между постами боевого охранения вспыхивала ружейная перепалка, но быстро стихала. Под утро мороз усилился. И финским, и советским солдатам к темноте ночи и близкому противнику добавилась ещё одна проблема: как не окоченеть на этом холоде, как сберечь улетающее тепло тела, согреть руки, чтобы пальцы могли держать оружие. Когда небо в преддверии восходящего солнца начало сереть, а местность и предметы на ней стали чётче проявляться из чёрно-серой пустоты, наблюдатели северного сектора обороны 9-й роты различили на дороге, примерно в километре от переднего края, какое-то движение. И сразу же по этому участку шоссе был открыт огонь из комплексной зенитной пулёметной установки. Шквал огня четырёх станковых пулемётов, внезапно обрушившийся на лагерь блокирующего взвода буквально смёл финнов с дороги, разбросав их по окружавшему лесу. Только к 10 часам, т.е. почти через 45 минут после начала обстрела, финны смогли собраться и вновь занять свои позиции у дороги. Примерно в 11 часов к Сангинахо, вместе с офицерами своего штаба, прибыл майор Кари. И они с ротмистром Паавола приступили к согласованию деталей предстоящего боя. Позиции русских было решено атаковать с севера, поскольку с северной стороны высота имела более пологий склон, а подступы к высотке имели участки, закрытые лесом. Кроме того, учли и то, что главным направлением в системе обороны опорного пункта русских была дорога, подходящая со стороны Кухмо, а значит, с этой стороны и должны были располагаться основные позиции, и с этой стороны наверняка было сосредоточено больше огневых средств. Да и 22-й отряд в предыдущий день штурмовал высотку именно с этого направления. Планом боя было предусмотрено, что 4-й батальон бригады полевого пополнения старшего лейтенанта Кархунена, выдвинувшись от хутора Матеро, скрытно пройдёт с восточной стороны нижнего озера Сангинлампи до перемычки между верхним и нижним озером, где был назначен район сосредоточения. Пока 4-й батальон будет выходить на исходные позиции, блокирующие группы: со стороны хутора Сангинахо – 22-й лёгкий отряд, и со стороны ручья – пулемётная рота 15-го отдельного батальона, завязывают огневой бой, отвлекают внимание и подавляют огневые средства противника. Затем, по сигналу, из района сосредоточения начинают движение роты 4-го батальона, которые проходят по межозёрной перемычке, выходят на назначенные исходные рубежи для атаки, и начинают атаку противника двумя ротами. Третья рота, двигаясь во второй линии, проходит до дороги и поворачивает на север, а затем, следуя вдоль дороги, выходит к ручью, что в 1,8 км севернее высоты, где занимает оборону фронтом на север, прикрыв действия батальона со стороны дороги Раате. В 15 часов, когда роты батальона достигли назначенного района, уже начало темнеть. И остальные события этого дня происходили под покровом спустившейся темноты. В 16.45, тихо, без выстрелов, примерно до взвода советской 9-й роты, по сигналу поднялись из своих ячеек и укрытий, и двинулись вниз по склону вдоль тропы, ведущей к хутору Сангинахо. Когда до финских позиций оставалось совсем немного, а поросль молодого соснового леса закончилась, они с криком «Ура!», стреляя из винтовок и ручного пулемёта, бросились на врага. Бой был короткий и жестокий. Но силы были неравные. У взвода, атаковавшего роту, шансов сбить противника с его позиций, было слишком мало: «Русские пытались атаковать в направлении приусадебного участка Сангин тало. Атака отражена. Противник отступил. Дорога осталась в руках отряда Паавола». В 17.00 командиру финского 4-го батальона старшему лейтенанту Кархунену был передан приказ: начать выдвижение на исходные позиции, и не позднее 18.30 атаковать. Впоследствии командир 4-го батальона старший лейтенант Кархунен вспоминал, что о противнике информации было совсем мало. Неизвестна была его система обороны и расположение огневых средств. О силе противника наступавшие судили только по тому жёсткому сопротивлению, которое было оказано 22-му лёгкому отряду. Оценивался противник, как усиленная рота – усиленный батальон: «Задача была трудной. Необходимо было найти решение, как исполнить замысел сражения. Прирожденные партизаны должны были атаковать в лоб в темноте морозной ночи и на незнакомой местности». И карта в этом случае была не помощник – сплошное белое пятно. Когда финны, наступавшие по обеим сторонам дороги, а также со стороны озера Сангинлампи, приблизились на расстояние примерно 80 метров от передовых позиций 9-й роты, Богунцы открыли по ним шквальный огонь из всех видов оружия. Тот же Кархунен в своих воспоминаниях утверждал, что по боевым порядкам наступавших, кроме стрелкового оружия, били станковые пулёметы, две пушки, стоявшие на прямой наводке, а также счетверённая пулёметная зенитная установка: «На дороге, прямо перед опорным пунктом мы неожиданно были встречены очень эффективным пулемётным огнём, который, как мы посчитали, вёлся либо из бронеавтомобиля, либо из танка. Мы ответили огнём на огонь. Перестрелка продолжалась в течение некоторого времени. Но когда стало понятно, что задачу в эту ночь решить не удастся, роты отошли назад примерно на 400-500 м. Охранение было размещено на дороге примерно в 200 м от позиций противника». Произошло это около 21 часа. Рота, назначенная для прикрытия действий 4-го финского батальона, не встретив противника, вышла на заданный рубеж – ручей, примерно 2 км южнее хутора Эскола, – и заняла оборону фронтом на север. Финляндия. Высота 500 м северо-восточнее Сангинахо. 4 января 1940 года. Около двух часов ночи 9-я рота Богунского полка вновь предприняла попытку разорвать кольцо окружения. И если вылазка, произведённая в 16:45 3 января, была похожа на разведку боем, либо на отвлекающий манёвр, то в этот раз Богунцы контратаковали уже в направлении дороги Раате, при поддержке огневых средств, и более мощными силами. Но им не удалось прорваться через финские позиции. Финны встретили атакующих плотным автоматно-пулемётным огнём. Контратака захлебнулась, взводы 9-й роты вынуждены были отойти назад. В 3 часа ночи из штаба отряда Кари в подчинённые подразделения по радио был отправлен очередной приказ с задачами на день. Атака высоты была назначена на 11 часов дня 4 января. До этого времени следовало провести перегруппировку сил и средств отряда. Во-первых, была поставлена задача 15-му отдельному батальону по охранению района боевых действий отряда. Батальон почти в полном составе выдвигался к хутору Эскола, ещё ближе приближаясь к дороге Раате, чем 2-я рота 4-го батальона, позиции которой располагались по берегу ручья к югу от хутора Эскола. Во-вторых, финское командование, видимо обеспокоенное попыткой прорыва русских в южном направлении, решило серьёзно усилить южную блокирующую группу. В состав этой группы дополнительно был передан пехотный взвод и полувзвод пулемётной роты 15-го батальона, которые совместно с пулемётной ротой 4-го батальона заняли позиции вдоль ручья у южной оконечности озера Сангинлампи. В-третьих, все орудия 15-го батальона были переданы в 4-й батальон для непосредственной поддержки наступления его рот на высоту. 22-й лёгкий отряд продолжал выполнять прежнюю задачу – блокировать опорный пункт со стороны хутора Сангинахо и берега Пярсямёнселкя. Непосредственная атака советского опорного пункта снова была возложена на 4-й батальон. Как была организована эта атака, описано довольно подробно в книге воспоминаний командира 4-го финского батальона Вейкко Кархунена. Прежде всего, было изменено направление ударов. Решено было атаковать опорный пункт одновременно с двух противоположных сторон, и не со стороны дороги, а с флангов, там, где оборона должна быть наименее крепкой. На этот раз большое внимание финны уделили огневой поддержке атаки, поскольку чёткая система организации огня и его сила, были важным условием выхода атакующих рот на необходимую дистанцию для броска. Эту задачу возложили на пулёметы южной поддерживающей группы. Их разделили на две части и разместили за ручьём справа и слева от дороги. Причём их позиции были выбраны так, что пулёметы могли вести не только фронтальный огонь по обращённому к ним склону, но и фланговый огонь по склонам, по которым должен был производиться штурм опорного пункта противника. Эти станковые пулёметы должны были с начала атаки и до момента выхода рот на линию броска, огнём придавить оборонявшихся к земле, подавить их огневые средства. Непосредственную огневую поддержку наступающим ротам 4-го батальона оказывали: приданная артиллерия, миномётный взвод, а также пулемётный взвод батальона, назначенный полувзводами в каждую из атакующих рот. Миномётный взвод получил задачу вести шквальный огонь по центральной части опорного пункта, а противотанковые орудия должны были уничтожить комплексную зенитную пулёметную установку (бронетранспортёр или танк, как предполагали финны), доставившую финнам так много проблем. К этому следует добавить, что к началу финского наступления 4 января оборонительные возможности 9-й роты 146-го стрелкового Богунского полка были почти исчерпаны. Исчерпаны почти непрерывным двухдневным боем, нехваткой боеприпасов, понесёнными потерями, а также небывалым напряжением, которое наверняка испытывали эти замёрзшие, голодные, оглохшие от стрельбы и разрывов мин и орудийных снарядов люди. Что испытывали эти солдаты, брошенные на высотке в чужой им Финляндии, понимавшие, что если не сейчас, не в эту минуту, то, возможно, через час-другой будет их последний бой? Что чувствовали они – молодые и уже не молодые, далёкие от своих родных, детей, своих семей? Что испытывал их командир, старший лейтенант Шариф Шафигуллин, которого только два с небольшим месяца назад выпустили из тюрьмы НКВД Житомира, где он провёл целых два года, в качестве «врага советского народа»? Два года заключения, два года унизительных допросов, и, в сущности, из-за пустяка, из-за пары брошенных слов конвоированному арестованному… Что чувствовали они? О чём думали, о чём вспоминали… и чувствовали ли? Атака началась, как и планировалось, в 11 часов. Замысел финского командования по применению огневых средств, как утверждают финские источники, был реализован полностью. Наступавшие с восточного и западного направления роты 4-го батальона, под прикрытием пулемётного, миномётного и артиллерийского огня, сумели выйти к передней линии обороны опорного пункта и прорвать её, что привело к свёртыванию огня обороняющимися и их отходу в центральную часть опорного пункта. Командир 4-го финского батальона Вейкко Кархунен впоследствии писал: «Враг доблестно сражался и пытался удержать свои позиции до конца. Но, примерно в 14.00, наши подразделения, находившиеся на острие атаки, с двух сторон достигли дороги. Сражение было окончено. Около 260 вражеских солдат боролись до конца, 40 солдат сдалось в плен… Противотанковыми орудиями было уничтожено несколько автомобилей, у нескольких машин были прямые попадания. В числе военных трофеев, кроме всего прочего, было взято: 2 полевые пушки, 10 пулемётов, 1 зенитный пулемёт, разнообразное стрелковое оружие, машины, лошади и пр. Этот бой для батальона был довольно тяжёлым…» Около 15 часов солнце закатилось за горизонт, и ночная мгла стала опускаться на дорогу и высоту у Сангинахо. Высоко в небе зажигались звёзды, много новых звёзд. Казалось, что их стало намного больше, чем в прошлую ночь. Может быть на 260… Кархунен вспоминал: «После трудного дня, наконец-то, батальон пришёл в лагерь. По-прежнему стоял суровый мороз. С дороги Раате доносилась орудийная канонада, там, севернее, у Хаукила, день и ночь гремел бой. А здесь, из района недавнего сражения, то и дело доносились одиночные винтовочные выстрелы – где и кто стрелял – этот вопрос так и остался без ответа». Послесловие Так в финских документах и в воспоминаниях, опять же, финских участников тех событий, описан этот бой. Бой, в котором усиленная рота 146-го Богунского полка 44-й стрелковой Киевской Краснознамённой дивизии достойно сражалась с группировкой противника, численностью в три пехотных батальона. Сражалась, и почти полностью погибла в этом бою. Но всё же этот бой у Сангинахо закончился не совсем так, как описано в финских журналах боевых действий. Прямо об этом не говориться, но по косвенным признакам можно предположить, что остатки 9-й роты, в самый последний момент, бросившись на финские пулемёты, вырвались из кольца, и попытались уйти по льду Пярсямёнселкя. Иначе как можно понять, например, вот такую запись в отчёте о бое командира 22-го лёгкого отряда, сделанную 4 января: «Русские создали из снега полевые укреплённые позиции в районе Сангин тало. Пленных было около 40 человек, убитых около 250 человек, захвачено 11 пулемётов, 2 пушки, автомобили, винтовки, ручные пулемёты, пистолеты и т. д. В районе вплоть до Пярсямёнселкя продолжаю зачистку». А что же стало с раненными, и с теми, кто не смог участвовать в этом прорыве? И об этом мы находим ответ в финских источниках. Энсио Мякинен, книга «В лыжном дозоре», изданная в 1940 году: «В темноте ночи надёжно завершить скоротечный удар было действительно трудно. Утром батальон сделал новую базу для наступления и начал зачистку местности, которая длилась весь день. Это была трудная работа, одна за другой землянки были разгромлены, оставшиеся враги не желали сдаваться, и сражались до последнего дыхания». Да, наверное, это было действительно трудно, труднее, чем штурмовать высоту в открытом бою. 9-я рота выполнила поставленную задачу до конца. Она не смогла прикрыть собою весь южный фланг дивизии, но 22-й лёгкий отряд, а затем и отряд Кари, который должен был наносить удары в районе 19-20-го километров дороги, связала боем на целых три дня. Но рота совершила и более важное, она сумела донести командованию о переброске финских войск по ледовой дороге в глубокий тыл дивизии. Именно об этом говорит нам факт бомбардировки советской авиацией 3 января района хутора Мякеля и ледовой дороги через Пярсямёнселкя. В отчёте о бое 22-го лёгкого отряда есть об этом запись: «13.00 7 2-х двигательных бомбардировщиков противника бомбили Мякеля и Пярсямёнселкя…». А вот почему 44-я дивизия оказалась неготовой к наступлению финнов, которое началось 5 января, в том числе и теми финскими частями, которые были переброшены по ледовой дороге, предстоит ещё разбираться. Как предстоит разобраться и в том, почему же не дошла до 9-й роты высланная ей на помощь 7-я рота Богунского полка. И что случилось с этой ротой. 73 года прошло с тех событий, но вопросов, по-прежнему, ещё много. На высоте, в полевой сумке убитого командира была найдена простая ученическая тетрадка в клетку. В этой тетрадке самая большая для нас – потомков, для родных и близких тех солдат из далёкого 1940-го года, ценность – список 9-й роты 3-го батальона 146-го стрелкового Богунского полка 44-й стрелковой Киевской Краснознамённой дивизии:
Валерий Ленченков, Виктор Васильев |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||